Почему цены растут
Наше государство, время от времени пытающееся регулировать цены, старается ради статистики и отчетности. Экономика здесь ни при чем. Для государства важно «решить вопрос» сейчас и отрапортовать об этом. Проблема считается решенной, а то, что происходит потом, выпадает из поля зрения. А впоследствии «зарегулированная» гречка пропадает с прилавков. Нет гречки — нет проблемы.
Равновесия «спроса и предложения» в природе не существует. Равновесие на рынке — это процесс. Производитель всегда предпринимает попытки продать подороже, а потребитель всегда ищет способ купить подешевле. Эти танцы происходят вокруг некой величины, которую мы привыкли считать «справедливой ценой».
Что же получается, если государство ограничивает рост цен (допустим, оно способно полностью контролировать процесс и «спекуляция» исключается)? Никакого приемлемого для потребителя результата не достигается. Производство товара, на который устанавливаются регулируемые цены, через некоторое время сокращается. На практике это приводит к тому, что цены на товары, регулируемые государством, растут быстрее остальных.
Поэтому «государственное регулирование» — термин в корне неверный. «Государственное вмешательство» тоже ни о чем не говорит. Правильно было бы назвать это «государственным дерегулированием». Рынок — это система организации, набор саморегулирующихся порядков, а вмешательство государства в него приводит к хаосу и дерегуляции.
Такая ценовая политика была распространена в эпоху меркантилизма. Меркантилизм — это система распределения монопольных прав через государство, существовавшая в Европе почти 300 лет. Государство регулировало все, что могло.
Традиционно устанавливались максимальные потолки цен на хлеб при плохом урожае и минимальные — при хорошем. Регулировали даже потребление. Например, в Англии в 1571 году появилось правило, обязывающее всех горожан по воскресеньям носить английские шерстяные шапки, в 1662-м потребовали, чтобы покойников хоронили в английских шерстяных тканях.
Эпоха меркантилизма закончилась революциями. Великая французская — классический случай. Россия закончила меркантилизм коммунизмом. Единственный, пожалуй, мирный пример отказа от меркантилизма — это Англия. Ее жителям повезло в том смысле, что у них всегда была конкуренция между королем и парламентом.
Появление экономической науки во многом обязано меркантилизму и желанию разобраться в том, почему же благие намерения государств всегда заканчиваются катастрофой. Вполне логично, что бесхитростный и прямолинейный меркантилизм был первой жертвой этой науки.
Я думаю, что наше государство, время от времени пытающееся регулировать цены, старается ради статистики и отчетности. Экономика здесь ни при чем. Для государства важно «решить вопрос» сейчас и отрапортовать об этом. Проблема считается решенной, а то, что происходит потом, выпадает из государственного поля зрения. А впоследствии «зарегулированная» гречка пропадает с прилавков. Нет гречки — нет проблемы.
