Отмена депутатской неприкосновенности как пример эффективности рынка
Отмена депутатской неприкосновенности - это, практически, хрестоматийный пример того, насколько эффективно работает бюрократический рынок. Со стороны это выглядит как тщательно продуманный и скрупулезно исполненный заговор, но это не так.
То, что мы видели есть результат действия определенных стимулов и координации усилий множества людей, действовавших в своих интересах и понятия не имеющих друг о друге.
Результат получился просто замечательный. Давайте посмотрим, что удалось спонтанно действующим силам бюрократов на фронте борьбы с населением.
Направить энергию на ложную цель. Еще глубже спрятать настоящую проблему. Депутаты со своей неприкосновенностью составляют лишь ничтожную часть государственного аппарата. Даже в смысле нормотворчества они не являются лидерами, Кабинет министров и другие органы исполнительной власти, а также так называемое “местное самоуправление”, которое является просто филиалом государства на местах, создают запретов и приказов на порядки больше. Законы, как продемонстрировало нам недавнее решение Верховного суда относительно милицейской инструкции, запрещающей короткоствол, даже формально не являются приоритетными нормативными актами. Будет ли действовать закон и как именно он будет действовать зависит от двух факторов - желания исполнителей и сопротивления управляемых. Реальное действие закона никогда не совпадает с тем, что написано на бумаге.
Иначе говоря, роль парламента в нашей жизни сильно переоценена. Однако, депутаты отличаются от других чиновников тем, что они публичны и что их избирают. По этой причине, бюрократический рынок сделал именно депутатов ответственными за все грехи чиновничества. При этом, их лишили не возможности штамповать бессмысленные и вредные законы, а некоего иммунитета от преследования силовыми органами.
Прежде, чем мы перейдем непосредственно к этому иммунитету, отметим, что если считать потребителем на бюрократическом рынке избирателей (хотя, на самом деле, это открытый вопрос), то они находятся в довольно специфическом положении, так как напрочь лишены каких-либо стимулов (которые есть у потребителей на обычном рынке) разбираться в качестве продукции. Потребитель на бюрократическом рынке голосует за мифы и легенды, это все равно, как на обычном рынке потребитель покупал бы не сами продукты, а байки и истории о них, не имея никакой возможности сравнить одно с другим.
Теперь перейдем к иммунитету. Отмена депутатской неприкосновенности преподносится как борьба с неприкасаемостью чиновников и прочей элиты. Однако, это разные явления. Неприкасаемость элиты, то есть, ее фактический иммунитет от преследования по закону является следствием ее статуса. А сам этот статус есть прямое следствие того факта, что сама идея государства противоречит идее равенства перед законом. Государственные люди изначально должны иметь привилегию от преследования по закону иначе они попросту не смогут выполнять “государственные функции” (налогообложение, например). Эта базовая привилегия неизбежно обрастает другими привилегиями. Какими именно и в какой форме - зависит от культуры и других локальных условий. В любом случае, депутатская неприкосновенность не имеет к этому отношения.
Получить новые возможности для контроля и репрессий. Это первое, что бросается в глаза. Эволюция идеи депутата парламента проистекала из идеи представителя, то есть, своего рода посла при монархе. Этот посол должен был отстаивать интересы тех, кто его направил и, соответственно, эти интересы могли расходиться с интересами монарха. Отсюда и идея неприкосновенности, она необходима представителю для того, чтобы отстаивать перед монархом интересы тех, кто его послал.
Если бы я верил в парламентаризм, я бы сказал, что Зеленский похоронил украинский парламентаризм. Причем, происходящее особенно смешно так как для достижения своих целей Зеленскому совсем не нужно было отменять неприкосновенность, у него и так большинство, а срок каденции президента и парламента теперь совпадает, то есть, у него не будет проблемы “нового конгресса”, с которой регулярно сталкивается, например, президент США в силу того, что конгресс избирается каждые два года.
Из интересных последствий отмены неприкосновенности отметим еще и то, что майданов у нас по всей видимости, больше не будет. Оба майдана, так или иначе, имели дело с официальной оппозицией, которая опиралась, в том числе, и на депутатскую неприкосновенность. Вместо майданов будут вооруженные революции, так что может оно и к лучшему.
Сделать все это руками активистов, при поддержке широких народных масс. Ну и, конечно же, “вишенкой на торте” эффективности рынка является то обстоятельство, что бюрократический рынок всегда сокращает права граждан руками самих граждан и при их горячем одобрении. Система такова, что погружает этих граждан в своего рода состояния наркотического бреда, который порождает все новых и новых чудовищ.
В заключение отметим, что эта история иллюстрирует эффективность работы любого рынка. Разница между бюрократическим и обычным рынком в том, каковы стимулы, которые направляют поведение людей и какова их природа.
