Контракти.ua

По этой причине я решил буквально два слова сказать по этому поводу. Понятно, что этот текст адресован людям, рассуждающим в рамках политического дискурса. Для либертарианца эта тема представляет разве что совершенно умозрительный или исторический интерес, так как для либертарианца ценностью является признание самопринадлежности (и, как следствие, нерушимости прав собственности). Этому критерию не соответствует весь «политический спектр», независимо от того, каким образом вы его составляете. Поэтому для либертарианца этот вопрос вообще не имеет никакого практического смысла.

Тем не менее, скажем по этому поводу два слова, хотя бы для того, чтобы дать читателю простой инструмент для оценки тех или иных «политических идеологий».

Сама необходимость в «спектре» вызвана потребностью классификации. А сама эта потребность вызвана крайней пестротой политических организаций и их идеологий. Главной причиной этой пестроты является борьба за власть. Она приводит к меж- и внутри-партийной борьбе. Это, в свою очередь, приводит, среди прочего, к поиску волшебного набора лозунгов и кричалок, который бы наилучшим образом продавался на политическом рынке и позволил получить голоса на выборах.

Иначе говоря, причиной появления очередного «изма» не являются некие идейные поиски и метания. То есть, почти никогда не бывает такого «О! Я изобрел новую идеологию! Давайте придумаем ей название и создадим партию!» В жизни бывает иначе - «Народный фронт освобождения Иудеи» отпочковывается от просто «Фронта освобождения Иудеи» и от него отмежевывается «Народный фронт Иудеи». Все эти три уважаемые организации теперь будут иметь формально разные идеологии, поскольку нужно как-то объяснить, чем они отличаются друг от друга кроме фамилий лидеров и названия. Да, и все они, конечно же, отмежевываются от радикалов из «Иудейского народного фронта». Справедливости ради, нужно отметить, что формальная разница в идеологии появится только, если партия рассчитана на внутреннего потребителя. Но если ваш потребитель сидит, например, в Кремле и платит вам за следование его идеологии, то вы будете упорно называться «Коммунистической партией», и рядом будет еще с пяток таких «коммунистических партий», сражающихся между собой за советские (и китайские) гранты.

Как же разобраться со всеми этими партиями и понять, чем отличаются «социал-националисты» от «национал-социалистов» и отличаются ли они вообще? Можно выделить два вида классификации — историческую и аналитическую. Историческая, так или иначе, диктуется актуальными проблемами (реальными или кажущимися) вокруг которых идет политическая борьба. Например, «правыми» первоначально назывались монархисты, а «левыми» - противники монархии, в которых числились как либералы, так и тогдашние социалисты. Фредерик Бастиа, будучи в парламенте, был «левым».

Беда с таким подходом в том, что проблемы а) меняются, б) определяются субъективно. Чье мнение доминирует, тот и диктует проблематику и соответствующий водораздел. Скажем, сегодня никому не придет в голову считать Бастиа «левым». Его запишут в «правые» или даже «ультраправые», а то и «ортодоксальные» философы. Примером же того, как тот, кто задает повестку дня может манипулировать реальностью является история с фашистами и нацистами. Хорошо известно, почему нацисты оказались «правыми». Их попросту туда записали «левые». Левые задавали повестку дня. Западная профессура уже тогда была левой, пресса была во многом левой и поэтому все они с готовностью поддержали такую примитивную классификацию. Упорно называть нацистов «правыми» было важно еще и потому, что это позволяло преподнести победу над Германией, как победу прогрессивного и социалистического над консервативным и капиталистическим. В школах до сих проходят «правых национал-социалистов».

Как видим, исторический критерий, мягко говоря, произволен. Можно ли найти другой? Что выбрать на роль аналитического критерия? С практической точки зрения, для потребителя важными являются ожидаемые последствия деятельности партий. Но как узнать о них, что и как мы должны анализировать? Узнать о последствиях можно, анализируя средства, к которым намерены прибегать партии для достижения своих целей. Сами цели анализировать бесполезно, все они представляют собой просто разные версии «за все хорошее».

Все без исключения партии могут реализовать свою программу с помощью одного и тоже на набора средств - государственного регулирования в самом широком смысле. Налоги, денежная политика, социальная и прочая «защита», образование и здравоохранение, роль полиции, функции суда и так далее и тому подобное. Изучением государственного регулирования и его последствий занимается экономическая теория. Это дает нам ответ на вопрос чем, каким инструментарием мы должны проводить свой анализ.

Так вот, с точки зрения последствий идеологии можно разделить на две группы. Первая желает изо всех сил углубить и расширить регулирование и предельным последствием здесь является тотальная бедность и концлагерь. Последствиями действий тех, кто хочет регулирование уменьшить является процветание. Мы можем по-разному назвать эти две группы идеологий, хоть «левые» и «правые», хоть «красные» и «синие» - суть от этого не меняется. Экономическая теория, которая является здесь инструментом для прогнозирования, говорит нам о том, что произойдет, если они действительно будут проводить свои идеи в жизнь. И совершенно очевидно, что как бы мы ни называли эти две основные идеологические группы, коммунисты, социалисты, нацисты и фашисты окажутся в одной и той же группе.

Очевидно так же, что «политический спектр» в котором есть хоть какой-то познавательный смысл, имеет вид прямой, а не двух координатных осей, на которых каждый «откладывает», что захочет. По идее, это даже должна быть не прямая, а вектор, выходящий влево из точки «анархия», все, кто левее — это этатисты разной степени, крайней левой позицией является коммунизм.

И последнее. В реальной жизни партии стремятся к власти, а не к достижению программных целей. То есть, цели попадания во власть диктуют содержание их программ, а не наоборот. Поэтому партийные программы, как правило, являются мешаниной левых и правых идей. Классический пример это демократы и республиканцы в США. Демократы являются «правыми» в вопросах свободы наркотиков, абортов и сексуальной ориентации и «левыми» во всем остальном, республиканцы являются «левыми» в наркотиках, абортах и ориентации и правыми в экономических вопросах. Идеология этих партий внутренне противоречива. Меня всегда умиляют попытки консервативных идеологов пристегнуть запрет абортов к идеям свободы, в изощренности софизмов здесь они не уступают своим «левым» собратьям. На самом же деле, аборты, наркотики и ориентация — это «паровоз», который американские консерваторы тянут за собой из далекой истории. Более того, они не отказываются от него не из-за того, что любят историю и не из-за того, что это является необходимыми выводами из идеологии свободы (не является), а по чисто практическим причинам. Просто за них голосуют люди, которые, среди прочего, хотят запретить аборты, наркотики и нетрадиционную ориентацию.

Да, и обратите внимание на такой парадокс. В реальной политике полным-полно чисто левых партий, но не бывает чисто правых. Те партии, которые именуют себя «либертарианскими» неизбежно страдают этатизмом. На самом деле, это закономерность, а не парадокс и о ней мы поговорим как-нибудь в другой раз.