Контракти.ua

Утилитарность нашего желания, впрочем, не отменяет того факта, что эта тема является, так сказать, стержневой для экономических публикаций. Начиная с Адама Смита вопрос «богатства народов» интересовал многих и этот интерес не исчез до сих пор, о чем свидетельствует популярность таких книг, как работа Дарена Аджемоглу и Джеймса Робинсона «Почему одни страны богатые, а другие бедные». Желающие легко найдут на Амазоне массу литературы подобного сорта, которая отличается между собой глубиной проработки материала, теоретическими подходами и степенью академичности.

Интересно, что ответ на вопрос происхождения, а точнее, создания богатства существует как минимум с момента появления теории капитала Бем-Баверка, но это не останавливает исследователей, которые с завидной регулярностью возвращаются к этой проблеме. Причем, делают это не только авторы вроде Аджемоглу и Робинсона, работу которых можно отнести к жанру научпопа, но и вполне респектабельные экономисты.

У меня есть своя версия ответа на вопрос почему экономисты снова и снова возвращаются к богатству народов. Дело в том, что экономическая теория описывает процесс создания богатства индивидами. «Народы», понимаемые как некое целое, в этом процессе не участвуют. «Экономический рост», особенно в «австрийском» его понимании есть процесс создания все более ценных благ для последующего потребления. Этот процесс происходит «сам собой», в ходе деятельности, которую осуществляет каждый из нас в стремлении устранить беспокойство. Никаких «народов» и тем более их правительств здесь не наблюдается.

Такой ответ, конечно же, не может удовлетворить мейнстрим, который занят составлением рецептов для правительств. Для него экономический рост и процветание не могут иметь таких прозаических причин и, тем более, они не могут не быть результатом деятельности государств. Поэтому «процветание наций» считается загадкой, которую с завидным упорством пытаются разгадать все новые и новые поколения ученых.

Впрочем, даже по мейнстримным теориям, в конечном итоге, выходит, что процветания достигают те «нации», которые их правительства то ли по забывчивости то ли в силу других обстоятельств оставляют хотя бы на некоторое время в покое. Там, где это случается тут же начинается рост и промышленная революция. То есть, «нация» в этом вопросе — это просто некий объем государственного вмешательства в жизнь людей на некой территории. Одни и те же люди, оказываясь в составе разных «наций» жили по-разному, чему в истории Европы есть масса свидетельств. Большинство народов всю свою историю были угнетены «своими» или «чужими» государствами, которые изымали все излишки, нарушали права собственности, чем делали сбережения и их инвестирование бессмысленным и опасным занятием. Поэтому быстрый экономический рост, а тем более промышленная (или любая другая «хозяйственная») революция это исключение, а не правило. Рецепт роста состоит не в той или иной государственной политике (которую и ищут мейнстримщики, пытаясь разрешить «загадку» происхождения богатства народов), а в отсутствии государственного вмешательства.

Утверждение о том, что государства являются главной причиной отсутствия экономического роста и процветания не означает, что они являются единственной причиной этого прискорбного обстоятельства.

Это легко понять, если вспомнить, что главным условием роста является соблюдение прав собственности, что в нашем случае означает свободу заниматься деятельностью, не нарушающей прав собственности других и свободу распоряжаться доходом, полученным от этой деятельности.

Эти свободы может нарушать не только государство. Эти нарушения могут случаться и в силу «традиции» и «культуры». Нет никакой разницы в том, кто именно изымает излишки и делает сбережения бессмысленными — государственные чиновники, вожди, совет старейшин или судья, как в Сомали. Если это происходит, если излишки изымаются, а права собственности нарушаются, то никакого роста не будет.

В этом, кстати, заключается ответ на вопрос «почему Сомали не либертарианский рай». Несмотря на отсутствие государства, обычное право сомалийцев предусматривает перераспределение доходов, причем, весьма непредсказуемым образом. Каждый сомалиец является членом «расширенной семьи» - джилиба. Функция джилиба — быть страховой группой для своих членов. Члены джилиба платят компенсации, если кто-то из них совершил преступление. Это побуждает их следить за поведением своих членов и  пресекать правонарушения. Но эта же система приводит к тому, что ваши дальние родственники из джилиба могут претендовать на ваши доходы и обычное право будет на их стороне. Это — главная причина бедности Сомали.

Кстати говоря, сомалийцы все-таки имеют преимущество по сравнению с жителями других стран. В их случае «рецепт успеха» имеет совершенно конкретное содержание, он не сводится к неопределенному и почти всегда недостижимому на практике «уменьшению государства». В случае Сомали вам нужно сохранить систему компенсаций за правонарушения (которая на порядок лучше государственного уголовного права), сохранить страховые группы, как систему предупреждения правонарушений, но при этом сделать страховую группу не зависящей от родственных связей. То есть, нерегулярные и произвольные поборы со стороны родственников должны быть заменены регулярными и предсказуемыми страховыми взносами на основании контракта. Поскольку любой сомалиец может совершенно безнаказанно выйти из своего клана и джилиба (легкость выхода связана со справедливым предположением, что он не будет этого делать, так как после такого шага проживет весьма недолго), задача революционера состоит в создании клана на принципах страховых компаний, а не групп родственников. Если такая практика распространится (что вероятно, так как вся затея не выходит за рамки обычного права) сомалийская экономика взлетит, как ракета и «догонит и перегонит Сингапур». Будь у меня парочка лишних миллионов долларов, я бы непременно ввязался бы в эту затею.