Контракти.ua

Мы постоянно проводим мониторинг работ по восстановлению судоходства в украинской части дельты Дуная – на стадии строительства и эксплуатации, - говорит ученый. - Сегодня все организации, которые вовлечены в этот процесс, работают в графике и выполняют необходимые исследования. Полученные материалы передаем в ГП «Дельта-лоцман», в Минприроды, а также всем заинтересованным организациям, которым необходима эта информация. Она по-прежнему остается открытой.

Какие международные структуры прежде всего интересуются этими данными?
Александр Васенко: Недавно у нас в Киеве, в Минприроды, была встреча с представителями Евросоюза. Состоялась содержательная дискуссия на тему о глубоководном судовом ходе (ГСХ) «Дунай-Черное море». Впервые за все время МИДом Украины была озвучена точка зрения, что проблема ГСХ «Дунай-Черное море» рассматривается как проблема геополитическая, и проблемы экологические занимают здесь далеко не первое место. Именно на этом неоднократно делось ударение раньше.
Еще во время первых встреч в Одессе с представителями Румынии я в своих выступлениях говорил, что при обсуждении темы Дуная и ГСХ надо политиков посадить отдельно от ученых. И тогда сразу станет ясно, в чем суть проблемы. Если же смешивать все это, то всегда получается, что политики как бы доминируют, стараясь преподнести все вовсе не так, как это понимают специалисты…
При этом стоит отметить, что наши неоднократные обращения к румынской стороне с просьбой организовать и вести совместный мониторинг, к сожалению, поддержки не получили.
Мы обращались к международным организациям с заявлениями о том, что готовы вместе с нашими соседями провести мониторинговые исследования дельты Дуная и территории биосферного заповедника, который имеет значение не только для нашего региона и не только для Европы. Мы всегда делаем акцент на том, что это территория планетарного значения (на которой границы – это условности, придуманные нами), поэтому и относиться к ней необходимо соответственно. И еще: дельта Дуная – целостная природная система, которую и исследовать надо как целостную систему.
Вот почему необходимо установить, что же наиболее значимо для сохранения целостности этого резервата? На какой территории хозяйственная деятельность более негативно отражается на состоянии дельты Дуная? Может, и там, и там плохо? Об этом тоже надо сказать, но рассматривая проблему в целом. А то, как только мы вырываем один из элементов целостной системы, он перестает быть объективным и уводит от самого главного: сохранения целостности всего резервата.
Если мировое сообщество заинтересовано в сохранении этого резервата, то оно и должно поддержать нашу инициативу.

Румыния так и не предоставила Украине ни одного вывода по результатам мониторингов, которые, думается, ведутся на ее территории?
Александр Васенко: Такой информации официально мы не получали. По крайней мере, на уровне Министерства охраны окружающее среды. Кроме того, Румыния не предоставила нам ни одного факта, подтверждающего существенное воздействие хозяйственной деятельности на украинской территории на сопредельную территорию.
Что же касается академических программ по исследованию дельты, которые там ведутся, то такие программы очень интересны, результаты их можно обсуждать на научных форумах, использовать их при обосновании каких-то действий. Но они не являются официальными данными, чтобы их можно было предъявить в качестве доводов в решении межгосударственных претензий. Но мы заинтересованы в том, чтобы получать данные таких исследований.
Есть еще один момент, на который стоит обратить особое внимание. Румынская сторона, а за ней и представители некоторых общественных организаций, в том числе и украинских, говоря о проблемах дельты Дуная и глубоководного судового хода, почему-то заявляют, что комиссия по запросу ЕЭК ООН Эспоо, как бы установила факт наличия шести факторов трансграничного воздействия – забывая, что комиссия по запросу назвала шесть возможных трансграничных воздействий. Но слово «возможных» упускается представителями румынской стороны, и представители Евросоюза тоже стали говорить о таком влиянии как установленном факте.
Этот прием филологической неточности перевода или цитирования румынская сторона использовала и в Женеве, и на всех уровнях, и уже идет, к сожалению, привыкание европейских экспертов к тому, что комиссия как бы это установила. Но это же неправда!
Это очень авторитетная комиссия, к выводам которой мы прислушались. В частности, мы усилили направления мониторинга, чтобы полностью отслеживать ситуацию на Дунае. Но, ни единого факта, подтверждающего, что это негативное влияние существует, мы на сегодня нигде не имеем. К слову, нет таких фактов и у румынской стороны, иначе они их уже давно бы обнародовали.

Сейчас много пишут и говорят об эффекте накопления хронического воздействия.
Александр Васенко: Мы его тоже отслеживаем. Но пока ни у нас, ни у румынской стороны данных о том, что такой эффект проявился, нет. Надо быть честным, говорить то, что есть.

Странный у нас с соседями какой-то диалог получается. Мы, почему-то все время оправдываемся. Или это сгущение красок?
Александр Васенко: Так оно, к сожалению, и происходит: Украина должна все время оправдываться. Мы почему-то все время должны говорить, что «извините, вы тут ошиблись…», «у вас неправильный перевод…» или еще что-то. И мы понимаем при этом, что это – не ошибка, а осознанное искажение того, что было записано этой комиссией.

У вас нет претензий к выводам самой комиссии?
Александр Васенко: Я уже говорил и еще раз повторю: комиссия была незаангажированной и профессиональной. А то, что происходит с выводами этой комиссии, называется некорректной подачей информации.

Сегодня в Украине поднимается (в основном, одесскими организациями) вопрос строительства другого судового маршрута – через Сасык. Как вы к этому относитесь?
Александр Васенко: Это неправильно, что к проблемам ГСХ привязывают другие проблемы. В том числе - и проблемы Сасыка. Это – отдельные проблемы. Конечно, их надо решать, но без привязки к проблемам судоходства.
Мы планируем провести в Одессе рабочую встречу, куда пригласим Государственную экологическую инспекцию по охране окружающей среды северо-западного района Черного моря – и все заинтересованные организации, а также прессу, чтобы в очередной раз продемонстрировать присущую нам открытость.

Уже прозвучало утверждение того, что хозяйственная деятельность наших соседей привела к перераспределению водостока не в нашу пользу, и вместо 70% к 30% в начале прошлого века, мы сегодня имеем 49 к 51 в пользу Румынии. И уменьшение водности украинской части Дуная приводит к деградационным процессам в нашей части дельты Дуная и так далее. Что в этом с научной точки зрения отвечает действительности?
Александр Васенко: Работу экологов можно сравнить с работой врачей и следователей. То есть, действует принцип «не навреди». Проблема, связанная с нарушениями гидрологического режима есть. Но надо чтобы здесь внимательно поработали специалисты – гидрологи, в частности, Дунайской гидрометобсерватории и установили причинно-следственные связи. Это – профессионалы, которые великолепно знают ситуацию. Есть и в Румынии публикации на эту тему, есть многолетние исследования водности Дуная. И лишь после глубокого анализа ситуации мы сможем говорить о причинах изменений, которые сегодня наблюдаются.
Мы можем и должны говорить о том, что проблемы есть. И что Украина должна вплотную заняться изучением вопроса о том, как происходит перераспределение водостока Дуная и что послужило причиной этого процесса. Надо посмотреть, что происходит на территории Румынии и определить, с чем это связано - со строительством каналов, расчисткой ериков и так далее. И только после этого (то есть, глубокого и всестороннего изучения проблемы) мы можем делать выводы о серьезных воздействиях на природу дельты и перераспределение водостока Дуная.
Нам приходилось сталкиваться с вопросами, связанными с воздействием хозяйственной деятельности наших соседей – например, со строительством мусоросжигающего завода, другими видами хозяйственной деятельности. И мы прямо говорили, используя расчеты, что это подпадает под конвенцию Эспоо и тут должны быть соблюдены все процедуры.
Когда же заявления идут на уровне эмоциональном, то это неприемлемо – как с одной стороны, так и с другой.
Мы почему-то, акцентируя внимание только на ГСХ и судоходстве, потеряли из виду состояние околоводных и наземных экосистем. Сегодня преобразование ландшафтов на территории румынской стороны происходит в значительно большей мере, чем это ощущается на территории Украины.
Это факт, который у всех на виду. Территория, прилегающая к Дунаю (по обе стороны реки) показывает, что с украинской стороны природа остается в максимально нетронутом виде. А вот у наших соседей - совершенно окультуренная - она выглядит как ухоженное шахматное поле, где на ровных квадратах ведется хозяйственная деятельность. Не надо быть большим ученым, чтобы понимать, что в той зоне живут совершенно другие виды. Для всего «населения» (от мелкого насекомого до крупного животного) дельты, румынская сторона – как VIP-гостиница, куда заглядывают лишь избранные животные и птицы – и лишь на короткое время, чтобы потом вернуться в родной дом и естественную среду обитания, каковая сохранена на украинском берегу.
Давайте поговорим о «краснокнижных» видах, которые находят естественные условия обитания на нашей территории. О росте рекреационной нагрузки на территории Румынии, которая растет – вместе со строительством современных зданий и дорог. Да, это - не ГСХ. Но это такая же нагрузка, которая сопоставима по своей мощности с другими видами хозяйственной деятельности.
Вот об это и давайте говорить – если мы мыслим категориями планетарными, то есть в тех масштабах, в которых существует уникальный Дунайский биорезерват.