Контракти.ua

К: Энрике, что сегодня оказывает особое влияние на ситуацию, которая сложилась на неподконтрольных Украине территориях?

Энрике Менендес: Существуют три фактора, которые оказывают самое большое влияние на все происходящее на неподконтрольной правительству территории.  Первый фактор – это самое длинное за всю историю конфликта перемирие. То есть, помимо тех точек напряжения, которые существуют постоянно, сейчас ситуация  в регионе в целом гораздо спокойнее, чем раньше. Поверьте, есть довольно большая разница между тем, когда стреляют каждый день, и тем, когда стреляют время от времени. Многие люди начали налаживать свой быт. Также надо отметить, что начала возвращаться какая-то часть людей, уехавших ранее. Второй фактор – это, безусловно, экономическая блокада. Это то, что оказывает самое сильное влияние на повседневную жизнь людей. Жизнь в регионе стала космически дорогой. Цены очень высокие. Естественно,  это означает, что люди могут позволить себе намного меньше или вообще ничего не могут позволить. Многие люди выживают за счет гуманитарной помощи. По моей информации, Штаб Рината Ахметова за все время конфликта на Донбассе  выдал почти 3,5 млн. взрослых и более 200 тыс. детских «наборов выживания». Но получилось так: гуманитарная помощь сконцентрирована только на самых незащищенных слоях населения: пенсионерах, матерях-одиночках, многодетных семьях. Война породила большой класс людей, которые раньше никогда не были получателями помощи, но сейчас, потеряв все источники своего дохода, они оказались в ситуации, когда их собственных сбережений и запасов не хватает на то, чтобы жить. И они оказались в более сложной ситуации, чем те люди, которые получают гуманитарную помощь. Ведь получатели гуманитарной помощи знают, что они могут рассчитывать на минимальный базовый набор выживания, который они в любом случае получат. А вот эти другие люди, которые оказались в промежуточном положении, они должны позаботиться и прокормить себя и свои семьи сами. А как это сделать, если экономика сильно сжалась? У меня есть неофициальная статистика, что в городе Донецке на данный момент 145 тыс. людей не имеют работы.

К: А сколько сейчас проживает людей в Донецке в целом?

Энрике Менендес: На данный момент городская администрация говорит о том, что в городе живет 790 тыс. человек. При этом надо понимать, что в мирное время в Донецке проживало 270 тыс. пенсионеров.

К: То есть как минимум каждый пятый человек без постоянного источника дохода?

Энрике Менендес: Да. У нас есть данные официальной статистики о том, что промышленное производство в Донецке упало на 71%. Наверное, примерно настолько упала вся экономика. То есть местные жители оказались в очень бедственном положении: итак денег нет, итак нерегулярные заработки, а продукты в магазинах стоят очень дорого как раз из-за экономической блокады.

К: А выехать на украинскую территорию и купить там более дешевые продукты есть возможность?

Энрике Менендес: Последние правила, которые были введены по пересечению линии разграничения, очень сильно ограничили людей в такой возможности. Это называется маятниковой миграцией, когда люди постоянно перемещаются с одной территории на другую. Например, я живу в Донецке 15 лет. Моя  мама живет в Артемовске – это украинская территория. Моя семья живет в Красноармейске. Раньше такие люди, как я, минимум раз в неделю ездили туда-сюда. И таких людей раньше было очень много.  Международные гуманитарные организации оценивали этот поток примерно в 300 тыс. людей, которые минимум раз в месяц пересекали линию разграничения. Сейчас полностью отменено пассажирское сообщение между неконтролируемой территорией и Украиной. Естественно, это в первую очередь нанесло удар по таким людям, как я. Сейчас всего две точки пересечения работают, и то одна из них в Волновахе, работает нерегулярно. Это означает, что на ту точку, которая сейчас доступна, в Майорске, идет огромная нагрузка. Последний раз я пересекал линию разграничения два дня назад.  То, что происходит на КПП между Артемовском, подконтрольном Украине и Горловкой, подконтрольной сепаратистам, это называется словом АД. Это многокилометровая очередь, которая состоит из легковых автомобилей. Это огромное количество людей, которые не имеют собственного транспорта и не могут нанят такси – они ищут себе попутчиков, которые помогут им пересечь линию разграничения или идут пешком. На улице жара + 35 °C. Люди много часов проводят в очереди на солнце. Стрессы, скандалы, драки, обмороки и прочее…

К: Сколько в среднем люди проводят в очереди на КПП?

Энрике Менендес: По словам людей, если удалось пройти линию разграничения за 6-7 часов – это большая удача. В прошлый раз, когда мы ехали на украинскую территорию, мы простояли три часа и очередь продвинулась, наверное, процентов на 10. А вчера я созванивался со своим товарищем, так он простоял на пропускном пункте в Волновахе сутки! Он там ночевал.

К: Вы сказали, что вот новый пропускной режим нанес удар по людям, которые хотя бы раз в месяц пересекали линию разграничения. О чем идет речь, какой удар, в чем  они пострадали?

Энрике Менендес: Первое – это разрыв родственных связей. Я уже не могу просто так съездить к своей маме в Артемовск, и она не может приехать ко мне. Второе – экономическая блокада привела к большому росту цен на продукты питания и товары первой необходимости. Экс-губернатор Донецкой области Кихтенко неоднократно приводил статистику о том, что в этой прифронтовой зоне на украинской территории очень вырос товарооборот. Почему? Многие люди с неподконтрольных территорий начали ездить и покупать продукты на украинскую территорию.

К: Для продажи?

Энрике Менендес: Нет, не обязательно. В большинстве случаев люди покупали продукты и товары для себя, чтобы сэкономить. Цена билета на автобус покрывала разницу в цене на продукты. Было выгодно.

К: А какая  разница в цене?

Энрике Менендес: Разница в цене на социальные категории продуктов, такие как крупы и макароны, практически неощутима. А если говорить о стоимости яиц, овощей, сезонных фруктов, то на неподконтрольных территориях они дороже в 2,5-4 раза. Например, клубника в Красноармейске, где живет моя семья, стоила 20 грн кг, у нас в Донецке – 80 грн/ кг. Почему так дорого? Ребята, которые завозили клубнику в Донецк мне объясняли так: я везу в город клубнику, и чтобы меня пропустили я должен на таможне заплатить взятку в 4 тыс. грн. Эти деньги мне надо отбить. Плюс 8 часов в очереди надо простоять – а это затраты физические и моральные. Естественно, такая ситуация привела к большой наценке. Вся эта ситуация привела к возникновению колоссальной коррупции на КПП. Если пограничники начинают подозревать, что ты везешь товар не для своего личного пользования, а для перепродажи, они, естественно, захотят получить от тебя какую-то мзду. Есть десятки-сотни людских историй маленьких предпринимателей, которые мотаются и закупают продукты на украинской территории и закладывают в цену товара вот эту коррупционную составляющую. И у них нет другого выхода. Сейчас нет никаких легальных возможностей ввезти сюда в Донецк потребительские товары – только контрабандой, заплатив взятку. Это привело к тому, что в магазинах и на рынках на неподконтрольной территории  украинские товары не исчезли, но их стало значительно меньше по сравнению с российскими товарами. И они стали очень дорогими.

К: А сколько стоит билет на автобус для обычного человека? Или проезд в такси?

Энрике Менендес: Автобусов уже нет. Раньше проезд из Донецка в ближайший украинский населенный пункт стоил примерно 80 грн. в одну сторону. Грубо говоря, если едешь туда, чтобы закупить себе продукты на неделю, эта цена проезда для тебя была приемлемой. Сейчас, после отмены пассажирского автобусного сообщения, обычные люди оказались в очень жестких рамках.  Для того, чтобы пересечь линию разграничения, они должны маршруткой доехать до украинского блок-поста. На подъезде к украинскому блок-посту они нанимают машину или садятся в автобус, которые работают под покровительством начальника блок-поста. Для того, чтобы пересечь блок-пост на таком транспорте, нужно заплатить 200 грн. Когда люди таким образом проходят блок-пост, они идут на ближайшую остановку общественного транспорта и садятся в маршрутку, которая довезет их в пункт назначения. Конечно, можно пересечь КПП и совершенно бесплатно, но для этого нужно пройти 3 км пешком под палящим солнцем, а потом  простоять на жаре в очереди. Кстати, уже появились таксисты, которые могут без пересадок довезти человека в пункт назначения. Они договорились на блок-постах о быстром прохождение досмотра. Стоит такая услуга 1,5 тыс грн.

К: 1,5 тыс. грн. – за быстрый проезд через блокпост?

Энрике Менендес: Нет. 1,5 тыс. грн. – это проезд из точки в точку. Например, без пересадок из Горловки в Артемовск. А просто проехать километр блок-поста стоит 200 грн.

К: Расскажите, какие у людей легальные источники дохода на неконтролируемой территории?

Энрике Менендес: Как я говорил ранее, на развитие ситуации на неподконтрольных территориях влияет три фактора: первый – перемирие, второй – экономическая блокада, и третий – очевидно, что с марта месяца Россия увеличила свою долю финансового участия в проектах «ДНР» и «ЛНР». О чем речь? С марта месяца бюджетники начали получать регулярные зарплаты в рублях, а пенсионеры – пенсии в рублях.

К: Можно поподробнее…. Кому выплачивают? В каком размере? С какой регулярностью?

Энрике Менендес: Местные власти взяли размер зарплат и пенсий, которые люди получали в Украине, умножили их на два и выплачивают эти суммы в рублях. Конечно, при нынешних ценах в магазинах – это смехотворные суммы выплат. Этот факт дал повод ряду российских СМИ написать о том, что у самопровозглашенных республик появились свои бюджеты. Так или иначе, очевидно, что если раньше Россия поддерживала только военные действия, то сейчас используя какие-то неофициальные лазейки, начала выплачивать людям деньги.  Надо сказать, что до марта люди могли получить какую-то разовую финансовую помощь в размере 500-1000 грн, то сейчас они получают зарплаты регулярно. Мало того, им начали выплачивать задолженность по заплатам и пенсиям, которая образовалась с ноября прошлого года. Местные власти объясняют это так, что в ноябре у них прошли выборы и они взяли ответственность за регион на себя.

К: А Украина выплачивает пенсии и зарплаты тем, кто живет и работает на неподконтрольной территории?

Энрике Менендес: За год конфликта, ситуация с пенсиями и социальными выплатами менялась несколько раз. В июне прошлого года Украина перестала выплачивать пенсии и социальные выплаты, и до августа месяца не было никакого механизма, чтобы получить эту пенсию. Только в сентябре появилась возможность поехать на украинскую территорию и переоформить пенсию. Этим воспользовалось довольно много людей. Они переоформляли пенсии на украинской территории и получали выплаты на карты, которыми могли рассчитываться в донецких магазинах через терминалы. С 1-го декабря в Донецке полностью перестала работать банковская система. Если раньше не работали только отделения банков и банкоматы, но можно было рассчитаться карточкой, то эта возможность была заморожена. И даже Ощадбанк, который в Донецке продолжал работать, его инкассаторские машины продолжали собирать выручку и заправлять свои банкоматы, прекратил  свою работу с 1-го декабря после указа Порошенко. В январе-феврале начали действовать новые правила: для того, чтобы получать украинскую пенсию, ты должен доказать, что ты временно перемещенная особа. То есть, что ты уехал с неподконтрольной территории и живешь на контролируемой. Для того чтобы это доказать, нужно было получить набор определенных документов. Необходимо снимать жилье и иметь хотя бы временную прописку. Иногда стоимость аренды жилья может превышать его пенсию и ему это будет совершенно не выгодно. На этом фоне появилась новая коррупционная услуга – за 50-100 грн можно было купить справку о том, что ты переселенец и получать пенсию живя дома. Потом и эту лазейку стали потихоньку прикрывать. Сделали миграционную службу и миграционную карту, по которой проверяющие органы могли проверить, действительно ли ты живешь по указанному тобой в анкете адресу. Ходили по домам и интересовались, живет ли тут такой-то человек. А с 21-го января появились еще и пропуска на въезд и выезд на неподконтрольную украинскому правительству территорию. Оформить пропуск сложно, не всем это удается сделать. А для того, чтобы получать пенсию – нужно каждый месяц выезжать на украинскую территорию, чтобы ее получить, ведь в Донецке банковская система полностью не работает.  Без пропуска сделать это невозможно. Но если до 1 мая пересечь линию разделения можно было, еще имея на руках справку переселенца, то после 1-го мая – исключительно по пропуску. Это опять обрубило какое-то количество людей, которые уже не могли ездить. А сейчас еще ограничили автобусное сообщение. То есть мы наблюдаем постоянное пошаговое ужесточение условий пересечения линии разграничения.  Как видите, страдают обычные люди: пенсионеры, которые хотят съездить за пенсиями, обычные граждане, которые хотят поехать купить продуктов, и те, кто пытается съездить к своим родственникам на украинской территории. Как это влияет на боевиков и вооруженных людей, мне абсолютно непонятно, потому что у них какие-то свои схемы снабжения, и они абсолютно не страдают от этой ситуации. Вот вообще не страдают!

К: А дефицит продуктов на неподконтрольных Украине территориях есть?

Энрике Менендес: Конечно! Если говорить о продуктах питания, то дефицит действительно ощущается. Но все упирается  в цену. Ты можешь купить абсолютно все, кроме скоропортящихся товаров. Например, я очень скучаю по нашим молочным продуктам. Я большой поклонник продукции ТМ "Галичина". В Донецке ее сейчас нет. Ее невозможно купить, потому что это скоропортящийся товар и просто ее невыгодно ввозить. Пока ты пройдешь все эти круги ада на блок-постах, он может просто испортиться. Вот в этих категориях дефицит, конечно, ощущается. Нет, например, нормального творога. Его вообще нет. Местные производители могут покрыть потребности в кефире, молоке, но для творога не хватает какого-то сырья. Творог можно купить только на рынке. Кстати, еще один факт – это расцвет рыночной торговли. Если раньше супермаркеты практически вытеснили рынки, то сейчас рынки просто расцветают. Частники со своих огородов, дач, фермерских хозяйств привозят товар на рынки, как это было в 90-х годах. Я бы сказал, что сейчас Донецк выглядит так, как он выглядел в 94-м году, с поправкой на то, что сейчас вооруженные люди иногда встречаются.

Автор: Ольга Вилик