Свидетельница по делу Гриба отказалась от своих показаний
Ростове-на-Дону прошло очередное заседание по делу похищенного украинца.
23 ноября на заседании по делу украинца Павла Гриба в Ростове-на-Дону свидетель обвинения изменила показания в пользу обвиняемого. Об этом сообщает Кавказский узел.
“Подруга жительницы Сочи Татьяны Ершовой Мария Юристова частично отказалась от своих прежних показаний на суде по делу гражданина Украины Павла Гриба, опровергнув версию обвинения. Ершова и Гриб не обсуждали планы теракта и политика не была основной темой их разговоров, заявила свидетель“, - сказано в статье.
На заседании суд планировал завершить начатый ранее допрос ключевого свидетеля, однако Татьяна Ершова заболела и ее допрос было решено отложить до следующего заседания. Вместо Ершовой суд допросил еще одного свидетеля обвинения - 18-летнюю уроженку Сочи Марию Юристову, которая сейчас живет в Ростове-на-Дону и учится в одном из вузов города.
Юристова представилась суду “лучшей подругой“ Татьяны Ершовой. “Свидетель сообщила, что Ершова с 2016 года общалась в интернете с жителем Украины Павлом Грибом. Как утверждает Юристова, переписки ее подруги с Грибом носила в основном романтический характер, о политических моментах этой переписки она ничего вспомнить не смогла“, - пишет издание.
Прокурор Алексей Кистер обратил внимание на существенные противоречия в показаниях девушки и объявил протокол допроса свидетеля Юристовой от 5 октября 2017 года. Согласно этому протоколу, на предварительном следствии Мария характеризовала свою подругу как “украинскую националистку с правыми взглядами, которая интересовалась Украиной и ее местом в мире, героизировала Степана Бандеру и Романа Шухевича“.
С объявленных прокурором данных следовало, что весной 2017 года Ершова передала Юристовой способ изготовления бомбы, который она узнала от Павла Гриба. Во время заседания Юристова подтвердила, что в протоколе стоят ее подписи, но отказалась от характеристики Ершовой как “украинской националистки“.
Свидетель также пояснила суду, что узнала о бомбе от Татьяны Ершовой уже после появления уголовного дела, когда подруга объясняла ей причины, по которым дело могло быть возбуждено. Она утверждает, что в переписке это звучало как шутка.
