Контракти.ua

К: Как вы оцениваете ситуацию с платежеспособностью банков в 2015 году? Прекратится ли волна банкротств?

Кирилл Шевченко: Ситуация в банковской системе остается сложной. Есть точные озвученные НБУ сроки, за которые банковская система пройдет путь очищения. В свое время был назван срок – три месяца. Уже прошло почти 1,5 месяца. Так что горизонт, когда будут приняты основные решения по выведению банков с рынка, уже обозначен регулятором. Тем более что это зона ответственности НБУ.

Есть уже четкие сигналы, что происходят позитивные изменения. Есть курсовая стабилизация, есть привычный новостной фон – то есть по-прежнему мы слышим новости о погибших, о войсках на границе, но люди уже к ним привыкли – так человек устроен.

Стоит ли ожидать такую же волну банкротств? Нет, не думаю. Основные задачи регулятором уже решены. Возможны только точечные банкротства. Будут ли затронуты большие или мелкие банки, мне сложно комментировать – это уже вопросы к Национальному банку. Но узнать, у кого проблемы, сегодня несложно – достаточно зайти на форумы, где вкладчики обсуждают свои проблемы, и все будет ясно.

К: Но сегодня разобраться в ситуации и определить, скажем, по отчетности, стабилен ли банк, вкладчикам очень сложно. Очень многие банки закончили 2014 год с убытками, в том числе и Укргазбанк.

Кирилл Шевченко:  В целом, по банковской системе был целый ряд факторов, который повлиял на негативный результат прошлого года. В каждом банке, естественно, они оказывали больше или меньше влияния, но общими были для всех: это потери активов в Крыму и на Донбассе и курсовые убытки. Кроме того, даже на незатронутых войной территориях бизнес-активность снижается, что, естественно, негативно отражается на банковской системе.

К: Да, эти факторы были, пожалуй, самыми яркими, но даже если бы такого форс-мажора не случилось, многие банки все-таки логически оказались бы перед лицом банкротства, поскольку их деятельность уже на протяжении нескольких лет была убыточной. Поэтому вопрос: какое количество банков вы считаете оптимальным для Украины?

Кирилл Шевченко: Мы привыкли к тому, что банки универсальные. Но если посмотрим на другие страны, то увидим, что, например, в Германии банков гораздо больше, чем у нас. Почему? Потому что там развиты разные формы банков. Хотя именно крупных универсальных банков несравнимо меньше.

Так что ответа на вопрос, сколько должно быть банков, нет. Да, универсальных должно быть немного, но специализированных может быть сколько угодно – лишь бы им хватало бизнес-среды.

К: Но к ним должны быть и другие требования? На уровне размера капитала, например?

Кирилл Шевченко: Да, к ним прописываются другие требования и одновременно выставляются ограничения по спектру предоставляемых услуг. В настоящее время требования по минимальному капиталу одинаковы для первой тройки и для банков четвертой группы. А небольшому региональному банку, который будет работать на конкретной территории с ограниченным набором услуг, такого капитала и не надо.

К: Убыток Укргазбанка за прошлый год составил 2,801 млрд грн, тогда как в 2013-м прибыль составляла 1,005 млрд грн. Каких результатов банк сможет достичь в 2015 году? Будет ли сокращаться доля государства в лице Минфина в капитале банка?

Кирилл Шевченко: Нужно идти от стратегии к каким-то конкретным решениям, а не наоборот. Сейчас мы находимся в процессе обсуждения и принятия стратегии Минфином. Думаю, что до конца июня у нас уже будет готовая стратегия. И уже на ее основе мы будем принимать бизнес-решения.

Но уже сейчас у Укргазбанка есть конкретные отличия от двух других госбанков – от Ощада и Укрэксима. Изначально Укргазбанк не создавался государством. Так случилось, что в 2009 году Укргазбанк стал государственным. Поэтому нормальной целью для акционера – государства в лице Минфина – было бы этот банк продать, скажем, через пять лет, с тем, чтобы вернуть в бюджет вложенные деньги. Всем понятно, для чего это надо делать. Вопрос в том, как это делать.

С нашей точки зрения, этот процесс должен проходить в несколько этапов. Сначала в капитал банка входит международная финансовая организация – уровня ЕБРР или IFC, а затем уже после этапа государственно-частного партнерства банк продается одному инвестору. Естественно, чем лучше будут показатели у объекта – рентабельность капитала, активов и т.п., тем лучшую цену получит собственник в лице государства. Сегодня наша задача – управлять банком таким образом, чтобы все показатели вывести на привлекательный для потенциального инвестора уровень.

К: Уже были переговоры с предприватизационными инвесторами – IFC, ЕБРР?

Кирилл Шевченко: Переговоры в данном случае проходят на уровне собственников. О чем договорятся – посмотрим. Собственно, окончательную стратегию развития банка будем обсуждать уже с этим инвестором. Мы должны понять требования этого инвестора – и в этом плане мы отличаемся от наших коллег – других госбанков.

К: Были ли подобные примеры «спасения» госбанков в Европе?

Кирилл Шевченко: Да, в 2004 году Румынский Коммерческий банк был продан двум международным финансовым организациям – ЕБРР и IFC за 222 млн долларов (25% + 2 акции). В 2006 году Эрсте Банк купил мажоритарный пакет за 3 млрд  евро, то есть государство получило больше 2 млрд евро. Процесс оздоровления занял два года, но надо учитывать, что экономическая  ситуация тогда была совсем другая на мировом рынке в целом. 2006 год – это был год роста. Все владельцы банков только и считали, по какому коэффициенту они готовы продать свой актив – 1 к 4 или 1 к 5. Сейчас ситуация совсем другая.

К: Как влияют такие факторы, как например, объявление Укрзализныцей выборочного дефолта на стратегию, которую вы разрабатываете? Ведь УЗ – один из ваших крупных заемщиков.

Кирилл Шевченко: Во-первых, я не понимаю, что такое выборочный дефолт. Во-вторых, надеюсь, что нам они заплатят. У нас и условия, по которым предоставлялся кредит, были намного лояльнее. Надеюсь, что это переговорный процесс и речь все-таки идет о реструктуризации долга, а не о дефолте. Такого рода неожиданностями наша жизнь полна, и, естественно, все они влияют на стратегию, которую мы разрабатываем.

К: Какие планы развития у Укргазбанка в 2015 году? Будет ли банк сокращать или наращивать свою филиальную сеть?

Кирилл Шевченко: Мы начали реформирование нашей филиальной сети – она состоит из порядка 200 отделений. Мы не преследуем цель сократить ее в два или три раза или увеличить на столько же. Мы и без того увеличиваем региональную сеть на те отделения, которые достались нам в наследство от банка «Киев». Не на все, конечно, - это будет зависеть от их локации, клиентуры и уровне затрат на их содержание, потому что у банка «Киев» имеются отделения в жилых массивах по 2000 кв м в мраморе и красоте неписаной.  Зачем такое отделение на жилмассиве, я не очень понимаю.

Так что наш первый этап модернизации – привести в порядок имеющуюся сеть отделений, потому что передвигаться сегодня на автомобиле образца 1995 года уже не очень комфортно. Мы уже привели одно отделение к тому стандарту, который считаем необходимым, - отделение так называемого «домашнего формата». Там есть система управления очередью, плюс все удобства для людей с особыми потребностями. Это был пилотный проект – по его итогам разработаем стандарт для массовой модернизации.

В регионах начнем создавать центры по обслуживанию коммунальных предприятий – там же будем предоставлять кредиты на проекты по энергосбережению.

К: Кто сегодня основные клиенты банка? И какими вы видите клиентов Укргазбанка в будущем?

Кирилл Шевченко: Если оценивать по структуре пассивов, то у нас соотношение розничных и корпоративных клиентов – 50 на 50. По средствам корпораций с начала года наметился существенный рост, по розничным клиентам – в начале года, как у всех, был отток в иностранной валюте и рост вкладов в нацвалюте. В этом тренде мы точно повторяли общую рыночную тенденцию. Сегодня тенденция несколько изменилась: по итогам мая фиксируем прирост не только в гривне, но и в валюте.

Мы понизили ставки по депозитам, но приток все равно продолжается. К нам идут клиенты, которые понимают, что государственный банк – это надежный банк. Мы стараемся отвечать их ожиданиям и не выстраивать очереди. В одном из регионов у нас, действительно, образовалась очередь из юридических лиц, которые открывали счета в банке. И местный директор начал уже ранжировать клиентов: крупным клиентам – открывали счета за три дня, СПД – за две недели. Пришлось вмешаться и дискриминацию устранить – вместе с очередью. Но это пусть и неприятный факт, но показательный.

К: В последнее время НБУ отмечает отсутствие спроса на валюту со стороны населения: в апреле продали в 7 раза больше, чем купили. Не пора ли снимать ограничения на покупку валюты со стороны юридических лиц и населения?

Кирилл Шевченко: На этот вопрос сложно ответить однозначно: да, пора или нет, не пора. Можно начинать об этом говорить, и одновременно продумывать целый ряд мер, который бы сбалансировал ситуацию. Если просто снять ограничения, то придем к тому, что большинство людей, которые получат доступ к своим вкладам в иностранной валюте, прибегут в банки и свои деньги заберут. Это нормальное поведение. Пройдет какое-то время, и они принесут их назад. Но нужно, чтобы этот период банки вообще пережили. И вполне вероятно, что мы опять недосчитаемся многих из коллег.

К: На чем банки будут зарабатывать в ближайшее время? Ведь кредитование бизнеса почти приостановлено.

Кирилл Шевченко: Укргазбанк кредитует и никогда не останавливал кредитования. Но вопрос в другом – при учетной ставке в 30%, при ставке рефинансирования от 30,5% сложно представить, какая отрасль может выдержать такой процент рентабельности. Да, такие бизнесы есть, но их очень мало. И это только краткосрочное кредитование. Любой, кто хочет взять у нас кредит под 30%+, вызывает у нас подозрение, что он не собирается эти деньги возвращать. А нормальный заемщик, когда видит такую ставку, думает, что лучше уж отложить вопросы с развитием до лучших времен, потому что он не потянет такой кредит.

Розничное кредитование живет и развивается: овердрафты на зарплатные карточки и пр. Таких кредитов мы выдаем в день тысячи.

К: Какой же процент по кредиту можно считать приемлемым для развития бизнеса? И как мы его достигнем?

Кирилл Шевченко: Помню, много лет назад участвовал в совещании промышленников, от НБУ выступал Владимир Семенович Стельмах. И его, естественно, промышленники начали пытать, когда же банки начнут давать кредиты под низкие ставки. Стельмах дал исчерпывающий ответ: «Вот вы спрашиваете, когда банки дадут длинные и дешевые кредиты. Я вам отвечу: когда вы дадите длинные и дешевые депозиты». Вопрос и ответ вечный. Посмотрите, что происходит в той же Европе – кредиты под 5%, но и депозиты под 2-3%. Когда украинские банки начнут кредитовать бизнес и население под привлекательные проценты? Когда уменьшится учетная ставка. Когда она изменится, очень сложно прогнозировать, поскольку слишком много факторов влияет сегодня на ситуацию.

К: То есть получается, что кредитование – довольно скудный вид заработка сейчас. Но на чем же можно зарабатывать банкам? Будет ли возрастать стоимость банковского обслуживания?

Кирилл Шевченко: Можно зарабатывать на комиссионных. Традиционная структура заработка – процентный доход и комиссионный. И всегда банкиры стремились изменить соотношение в пользу комиссионного дохода. Наша стратегия – мы хотим за счет расширения перечня услуг, их более четкой сегментации, увеличить долю комиссионного дохода. Мы не собираемся повышать стоимость услуг – население слишком чувствительно к любым ценовым изменениям. Будем просто больше услуг оказывать. Например, мы работали с МСБ. Но это было для нас не ключевое направление. Сегодня мы понимаем, что можем оказывать МСБ гораздо более широкий спектр услуг.

К: Какие основные тренды вы бы отметили сегодня на банковском рынке?

Кирилл Шевченко: Безусловно, диджитализация банковского бизнеса  – все больший спектр услуг уходит в Интернет. Также обязательно произойдет сегментация банков на нашем рынке. Маленькие банки останутся, если найдут свою нишу. В понятии «маленький» или «средний» нет ничего плохого. Если у этих банков лучше получается обслуживать небольших клиентов, уделять им достаточно внимания, то, наверняка, на их услуги будет спрос. Только не надо замахиваться на международные документарные операции, потому что там все равно нечего делать с небольшим капиталом и отсутствием прямых коррсчетов. Место госбанков в системе должно быть определено. Должна быть стратегия развития госбанков в соответствии с этим определенным местом.

К: Но вы говорите, что Укргазбанк все равно намерен работать с малым и средним бизнесом, так какие же клиенты достанутся мелким банкам?

Кирилл Шевченко: Для того чтобы Укргазбанк выполнил пятилетнюю стратегию, он должен оставаться универсальным. А потом уже станет понятно, в какую нишу он будет уходить.

К: Подымался вопрос, что предприятия ВПК должны обслуживаться только в госбанках. Какой точки зрения вы придерживаетесь?

Кирилл Шевченко: Я считаю это правильно. Хотя моя точка зрения и непопулярна. Зарплатные проекты бюджетных организаций должны быть на обслуживании в госбанках Если государство собственник этих денег и собственник этого бизнеса, то, наверное, государство и вправе определять, через какие банки будут выплачиваться зарплаты и где предприятия будут получать кредиты. Что касается ВПК, Минобороны, то они должны безоговорочно обслуживаться в госбанках, потому что это вопросы национальной безопасности.

К: Госбанки в состоянии выплачивать зарплату, например, всем врачам? Хватит мощностей?

Кирилл Шевченко: Конечно. Госбанки могут легко обслуживать и всех врачей, и всех учителей. Банкоматные сети у нас не хуже, качество сервиса достойное.

К: А когда вы работали в коммерческом банке, то какой точки зрения придерживались в этом вопросе?

Кирилл Шевченко: Тогда я бы, наверное, искал аргументы в пользу моего работодателя. Но сейчас я абсолютно уверен, что госбанки должны обслуживать госпредприятия.

Беседовала Елена Шрамко