Контракти.ua

— В 98-ом Украине удалось за год-два выйти из кризиса. Можно ли сейчас добиться такого же результата? Что бы сделали вы, будь на месте премьер-министра?

— Сейчас я бы не пошел в премьер-министры. Ибо отлично понимаю, что без банковской системы любое правительство недееспособно. Если нет жесткой координации действий, то ничего ни у премьер-министра, ни у регулятора Нацбанка не получится. Пять месяцев подобного противостояния привели нас, практически, к калитке на кладбище. И мы с вами — заложники ситуации. Сейчас никто не кредитует экономику, а она не может функционировать без оборотных средств. Таким образом, нет поступлений в бюджет. Далее — сокращение зарплат, потом их невыплата, и в итоге — социальный взрыв.

Считаю, что в нынешней ситуации есть только один выход — эмиссия денег. Как экономист уверен, что пугать эмиссией просто глупо. Она неизбежна в Украине. Во-первых, платежеспособность заемщиков и ликвидность залогов существенно снизились. Во-вторых, активы банков, в том числе кредиты, застыли. Они не возвращаются и фактически перестали быть составляющей денежной массы. В-третьих, нет источника выплат по депозитам и выдачи новых кредитов. Все это может привести к неизбежному разрушению финансовой системы.

Попытка Национального банка помочь банковской системе одним лишь рефинансированием (т.е. предоставлением кредитов) обречена. У него попросту не хватит средств. Их нет и в бюджете. Единственный выход — заставить работать экономику, которая ежедневно просит денег.

Роль премьера совершенно искажена. Правительство является заложником Национального банка. Условно: премьер-министр пытается вытянуть экономику на «Запорожце», а рядом стоит «КАМаз» без топлива. А все потому, что нет денег.

В 1998 году резкая девальвация гривны существенно повысила потенциал отраслей. В этот раз такая мера бесполезна в силу того, что кризис не локальный, а мировой. И когда Нацбанк обвалил гривну на 60%, население и бизнес оказались неспособны выполнять свои обязательства, погашать кредиты.

Надо перезагрузить систему, влить свежую кровь. Необходимо финансово поддержать экспортеров и отрасли, ориентированные на внутренний спрос — пищевая, транспортная промышленность, ЖКХ и связь. И мы обязательно этим займемся. Потому что деньги кончились и другого выхода, как провести эмиссию, нет. Будем жить как в Советском Союзе — покупать недорогое, но зато свое. На импортную продукцию необходимо ввести высокие пошлины или ограничить доступ к покупке валюты. Дабы не было соблазна завозить в страну, например, воду из талого снега производства Франции.

— Прогнозы на этот год чуть ли не с каждым месяцем ухудшаются. Если раньше самый отчаянный оптимист говорил о нулевом росте ВВП, то сейчас — о минус 5%. Пессимисты и вовсе обещают падение на 15-30%. Каким вам видится развитие событий в ближайшие месяцы?

— Давайте на прямоту. Экономика западных стран, несмотря на все их проблемы, способна весь мир обеспечить продукцией. У нас же нет экономики. Объемы нашего экспорта сократились вдвое. А ведь ранее на его долю приходилось почти 50% ВВП. Думаю, что адекватный прогноз — падение на 35%. Это системный кризис.

У нас Нацбанк перешел в автономное плавание. Все видят, что экономика падает, а по показателям получается, что «температура» в норме. Вот банки, например, предлагают открывать депозиты под 25% годовых, хотя знают, что их обещание ничем не обеспечено. У нас боятся инфляции, но не боятся тотальной безработицы. Повторюсь: эмиссия — единственный выход в нашей ситуации.

— Как сильно может девальвировать гривна от текущего уровня?

— Она может и ревальвировать. Мертвые воды не просят. А инфляции не будет. Потому что при умирающей экономике сокращается доход населения. Да и отношение к заработанным деньгам будет другое. Ведь инфляция возникает только от шальных денег. От заработанных ее не бывает.

— Может ли возникнуть дефолт страны ввиду «конвертации» частных обязательств в государственные?

— Если государство отстранится от проблемы погашения частных внешних долгов, то после банкротства предприятий Украине никто и никогда не поможет. Конечно, формально государственные и корпоративные долги — это разные вещи. И дефолтом считается невыполнение государством своих обязательств как суверена. Но в эпоху расцвета мирового кризиса это понятие подразумевает и внешние обязательства частного сектора.

Дефолт может быть по двум причинам. Первая — нехватка валютных ресурсов. Эту проблему мы пытаемся решить с помощью кредита МВФ. Только это не выход. Вторая — банальная нехватка гривны или доходов в гривне у предприятий или государства для покупки валюты по новому курсу.

— Столкнется ли Украина с массовыми банкротствами банков, предприятий?

— Так этот процесс уже начался. И попытки его остановить с помощью введения временной администрации Нацбанка бесполезны. Этот способ был хорош при стабильной ситуации, когда проблемы в банке обычно возникали по причине ошибок в управлении либо воровства. Но сейчас у нас патовая ситуация, потому что регулятор упустил из виду курс и ликвидность банков.

Кроме того, произошло ухудшение внешней экономической ситуации. В этих условиях временная администрация в тонущих банках недееспособна.

— Руководитель одного из крупнейших банков прогнозирует, что к концу года в стране останется до 20 банковских учреждений. Неужели это возможно?

— Мне доподлинно неизвестно, но якобы МВФ настаивает на сохранении 20-ти крупнейших банков. Но почему необходимо вытягивать только большие банки? Нет ли здесь какого-то подвоха?
Необходимы четкие аргументы, почему одним банкам оказывается помощь, а другим нет. Очень важный момент — останется 20 из 21 крупных или вообще из существующих 180 банков? Ведь мелкий банк не значит плохой. Я считаю, что, несмотря на размеры банка, необходимо в первую очередь заботиться о его клиентах. И если возникают проблемы, переводить их в другой банк.

Бессмысленно вытягивать крупный банк, если ухудшение его финансового положения было вызвано низким уровнем менеджмента. Например, банк «Надра» бездарно проел 7 млрд. грн. рефинансирования НБУ. Эти деньги не помогли ни ему, ни его клиентам.

— Оставшись без внешних кредитов, страна может развиваться только за счет внутренних источников. Кроме бюджетных средств, это деньги населения и предприятий. Но как банки могут привлечь эти ресурсы, если доверие к ним со стороны клиентов стремится к нулю?

— Мы обречены на эмиссию. Внешних источников нет и не будет. Остаются только средства населения и внутренние ресурсы. Да, каждый гражданин должен понимать, что, забирая свой вклад, он лишает систему шанса на выживание. Но почему инженер, домохозяйка должны нести в банк заработанное? Ведь их никто не успокоил, не дал гарантий. И нет никого, кто бы хоть что-то начал делать.

— Сейчас правительство пытается занять деньги у разных стран, в том числе России. В случае их согласия помочь нам удастся избежать экономической катастрофы?

— Эти суммы, как говорил товарищ Бендер, «не спасут отца русской демократии». Большe $40 млн. нам никто не даст. Сумма настолько мизерна, что при падающем ВВП и неработающей экономике выглядит как легкое похмелье.

К сожалению, переходные экономики после кризиса выходят в более деградированном состоянии, чем были до того.