Контракти.ua

Месяцы заточения Луценко не прошли бесследно для его семьи. Его супруга Ирина из непубличной бизнес-леди превратилась в узнаваемую персону, стала глазами и ушами мужа-политика во всех делах. Одному Богу известно, что пережила эта женщина, сколько ночей не спала, сколько слез пролила, но не опустила руки. На людях она старается держаться стойко и гордо говорит о боевом духе «породы Луценко». «Народная Самооборона» выжила во многом благодаря Ирине Луценко. Из-за экономии средств многих помощников пришлось сократить и отдать часть офиса другой фирме. Самим же занять несколько комнат со входом с заднего двора на бульваре Леси Украинки. По сравнению с шикарным офисом БЮТ на Туровской, у «самооборонцев» интерьер просто спартанский. С Ириной Степановной беседуем в небольшом кабинете Луценко, который больше похож на библиотеку, столько здесь книг хозяина.

Европейский суд принял решение в пользу Луценко, фактически признав его политзаключенным. Как это отразится на судьбе вашего супруга?

Ирина Луценко: Решение Европейского суда – это первый этап по реабилитации Луценко как гражданина и политика. Муж уже обратился с открытым заявлением к президенту и генпрокурору с требованием привлечь к уголовной ответственности прокуроров и судей, причастных к его незаконному содержанию в СИЗО в течение 18 месяцев. Нереагирование на это заявление будет подтверждением отсутствия верховенства права в Украине и продолжением курса политических репрессий, которые происходят в нашем государстве.

В Генпрокуратуре говорят, что даже если Евросуд признает Луценко и Тимошенко политическими заключенными, все равно их не выпустят на свободу, ограничатся компенсацией.

Ирина Луценко: Утверждения прокуратуры — это только отговорки, не имеющие никаких аргументов. Есть закон «О выполнении решений и применении практики Европейского суда по правам человека». Статьей 10 вышеуказанного закона предусмотрено, что с целью обеспечения восстановления нарушенных прав взыскателя принимаются дополнительные меры индивидуального характера, вплоть до повторного рассмотрения дела судом. В Украине создана система исполнения, при которой каждое решение Европейского суда должно быть обязательно выполнено государством, независимо от каких-либо объективных или субъективных обстоятельств. Такая система лишь подчеркивает то, что выполнение решений ЕСПЧ является, прежде всего, элементом международных политико-правовых отношений между Украиной и другими странами Европейского Союза. Нарушение международных отношений в этой части (т. е. невыполнение решения Европейского суда) чревато разного рода санкциями для государства.

Другой вопрос, что обществу специально навязывается мнение: Луценко и Тимошенко никогда не выйдут из тюрьмы, потому что она - преступница века (по словам главного Обвинителя страны Януковича), а он — мелкий вор (по словам главного Исполнителя воли главного Обвинителя страны — Кузьмина).

Просто власть Януковича не собирается этого делать (выпускать на волю) априори, а тем более перед парламентскими выборами. Общество изолируют от лидеров. Обществу пытаются навязать путь молчания и покорности. Инакомыслие пресекают, превращая народ в биомассу.

Отсюда и истерика власти и необдуманные, провокационные, дискредитирующие лидеров оппозиции заявления прокуратуры. Полностью поддерживаю заявление бютовцев, что это страх власти перед неминуемой расплатой за совершенные ее режимом преступления.

Складывается впечатление, что у экс-министра начинают сдавать нервы. В прокуроров летят кодексы и все чаще звучат нелестные эпитеты в их адрес.

Ирина Луценко: Юра – очень сильный человек. Но его всю жизнь раздражали тупость, подлость и несправедливость. Кто следит за процессом по эпизоду с так называемым «отравлением» Ющенко, тот видит, насколько там прослеживается доминирующая роль прокуратуры и обвинительный уклон суда. Судья Анна Медушевская – малоопытна. У нее нет собственного мнения, она во всем поддерживает прокуроров, отказывается присоединять к делу документы, оправдывающие Луценко. В предыдущем деле, где Юра был обвиняемым вместе с водителем Приступлюком, вообще доходило до абсурда. К материалам дела по настоянию прокуратуры приобщили даже инструкцию о поведении в общежитии Дубновского училища, где жил и учился когда-то Приступлюк. Здесь же все служебные инструкции, которые оправдывают Луценко, отметаются. Муж нервничает, потому что видит – суда нет. Это продолжение спектакля, его второй акт. Мы все — муж, защитники, друзья, журналисты, общество — понимаем, что решение уже написано. Но этот спектакль нужно досмотреть до конца, чтобы, пройдя все инстанции в Украине, искать справедливости в Европейском суде.

Новый приговор может усугубить положение экс-министра?

Ирина Луценко: Суд уже дал Луценко четыре года за особо тяжкое преступление — по ч. 5 ст. 191 УК. В выделенном эпизоде по ст. 364 УК инкриминируемое преступление менее тяжкое, а потому суд, как показывает практика, не может увеличить суммарный срок. Таким образом, если мужа признают виновным, - суд не вправе определить наказание на срок более четырех лет. А затем по принципу поглощения эти сроки сливаются.

По первому делу максимально возможный срок был 12 лет, но дали ниже нижнего порога – 4 года. По нынешней статье максимальное наказание до 10 лет. Думаю, это будет только обвинительный приговор, но срок вряд ли увеличат.

У Луценко со многими регионалами, с тем же Андреем Клюевым, были неплохие отношения. Кто-то из нардепов от ПР просил пощады для него у Януковича?

Ирина Луценко: С Клюевым у Юры были человеческие отношения, но в театр вместе мы не ходили, семьями не отдыхали. Наши друзья сейчас все тут (обводит рукой офис «Самообороны» - ред..). Кстати, Юра и о Януковиче отзывался как о целеустремленном человеке с сильной волей. Оппонировали же они друг другу только на политической трибуне.

Я никогда не слышала, чтобы кто-то из Партии регионов просил за мужа у президента. Наши депутаты Стець, Грымчак, Арьев, Стецькив, Доний говорили с «регионалами» и ответ был один: никто не подойдет к Януковичу просить за Луценко. Все знают о предсказуемой гневной реакции Януковича (уж особенно Тигипко и Герман, да и Шуфрич может поделиться опытом).

Поступали ли предложения вашему мужу признать себя виновным, покаяться, чтобы смягчить наказание?

Ирина Луценко: Единственное предложение было когда-то от следователя ГПУ Войченко, который расследовал дела по водителю и празднованию Дня милиции. Он говорил: «дай показания на Тимошенко, как бывший член правительства по Киотским деньгам, по каретам «скорой». Тогда тебе будет поблажка». Шантажировали даже детьми, грозили запретить свидания с ними. Юра ответил бурно – отказом, с употреблением ненормативной лексики.

Как здоровье вашего супруга? По последним данным, у него нашли вирус гепатита?

Ирина Луценко: Сейчас серьезно поднимается вопрос о здоровье Тимошенко, и Юра запретил мне давать информацию о его здоровье, чтобы не превратить весь судебный процесс в какой-то сборник анамнезов. Муж сказал, что мы работаем в юридической плоскости, и он не хочет, чтобы эта тема муссировалась.

Но это совсем не значит, что он стал здоровее, у него нашли вирус гепатита TTV. В медуниверситете им. Богомольца инфекционисты нам сказали, что этот вирус не исследован до конца, он мутирует и худший исход – фиброз (отек) легких и осложнения на почки. Самое страшное, что этот вирус подпитывается человеческими клетками. На фоне нарушения функций печени и поджелудочной железы у мужа отказывает желудок, не вырабатывается желудочный сок. Юра испытывает постоянные боли. Я вижу, хоть он это и не показывает. Не единожды терял сознание в камере. Он скрывает это от меня, но я знаю об этом от сотрудников СИЗО. Сейчас муж — на искусственных ферментах для нормальной работы пищеварительного тракта. Опять похудел, это замечают даже те, кто видит его часто.

Когда дети последний раз видели отца?

Ирина Луценко: Старший Саша виделся на последнем заседании суда, а на свидании в СИЗО был 28 мая. Младший - Виталик - тоже был в мае. Несмотря на то, что Саша как близкий родственник имеет право на ежемесячные свидания (как правило — два), в июне судья Медушевская разрешение на свидания с отцом ему не подписала.

Старшему уже 22 года, он все понимает (Александр работает сисадмином с мамой в одной фирме ООО «Украинские новейшие телекоммуникации» - ред.). Младшему – 13-летнему Виталику – сложнее. Я ему постоянно говорю: это временно, отец выйдет, он невиновен. В таком возрасте мальчишке очень не хватает отца. Это видно, когда мы приходим на свидания. Я, как защитник, могу быть с мужем в отдельной комнате для переговоров. Детей же пускают только поговорить по телефону через стекло. Юра старается шутить, они много разговаривают о книгах, о казаках, рыцарях. Меньший знает много об оружии, о стратегиях, об армиях. Виталик заточен на историю так же, как и Луценко-старший. Когда Юра начинает шутить, младший сын смеется. Но улыбка появляется у него вместе со слезами. Вы затронули эту тему... Понимаете, это чисто луценковское – смеяться сквозь слезы, никогда не сдаваться и двигаться только вперед.

Невооруженным взглядом видно, что конвоиры с почтением относятся к вашему мужу…

Ирина Луценко: Они сопереживают вместе с ним. Когда Юра вышел из голодовки и милиционеры увидели, что это все не придумано, начали его поддерживать. Юра идет на прогулку и даже заключенные ему кричат: «здравия желаем!», хотя у них не принято здороваться. Сначала были разные моменты. Ему говорили: «чтоб ты сдох мент, так тебе и надо!». Потом все поняли, что он в такой же ситуации, как и они. Во время голодовки, когда Юра падал в обмороки, сокамерник-гаишник давал ему воду, поднимал с пола. Сейчас этому человеку дали условно, он ходит к нам на все суды. Поверьте, это дорогого стоит. Сейчас с мужем сидит 25-летний милиционер. Возможно, их вместе будут этапировать.

Что думают в СИЗО о предстоящих выборах, обсуждается ли там эта тема?

Ирина Луценко: Тема очень актуальная даже там. Как сотрудники, так и заключенные постоянно «консультируются» у мужа как у политзаключенного о тех политических силах, которые представлены обществу накануне выборов. Был смешной эпизод, у мужа спрашивали: «Эта Королевская — она настоящая или «фуфло»? А то похожа на Юлю, одевается также и говорит красиво, а звучит фальшиво». Муж подтвердил: «Да, «фуфло». И спрашивает: «За кого голосовать собираетесь?». Ответ в основном такой: «За «регионы» голосовать не будем, при них менты «обурели». Будем голосовать за Кличко, он свой, из народа». Вот такая оценка политической ситуации сложилась по ту сторону колючей проволоки. Но муж проводит определённую работу с электоратом. Он и там — в своей стихии.

Когда может быть этап Луценко в милицейскую колонию в Макошино? Защита прогнозирует провокации в тюрьме?

Ирина Луценко: По процедуре после завершения суда и вынесения приговора последует апелляция. Мы не питаем никаких иллюзий - будет этап. Возможно, в сентябре. Сейчас в Макошино сидят убийцы журналиста Гонгадзе, которых Юра когда-то расколол в своем кабинете, когда был министром, и другие милиционеры, получившие сроки за коррупцию, садизм, пытки. При Луценко это очень жестко пресекалось. Сейчас — за жестокость дают условные сроки или временно увольняют с работы.

У меня есть опасения, что попытки отомстить мужу будут и за то, что попали в тюрьму, и за то, что лишились погон. Пока Луценко в Киеве – это гарантия его неприкосновенности. В колонии можно ожидать чего угодно. Не хочу сейчас об этом думать. Наши депутаты обещали вести постоянный контроль ситуации в Макошино. Уверена, что так и будет. Они своих не бросают.

По приговору судьи Сергея Вовка у вас должны конфисковать имущество, этот процесс уже начался?

Ирина Луценко: Прокуратура собрала всю информацию о Юрином имуществе – могут арестовать счет в банке с еще советским вкладом, одну пятую часть квартиры Ровно. Квартиру, в которой мы сейчас живем на Старонаводницкой в Киеве, мне подарил отец, так что исполнительная служба не может ее забрать, поскольку это подаренное мне лично имущество. К тому же у меня несовершеннолетний сын. Чтобы конфисковать имущество, приобретенное в браке, нужно его документально выделить и доказать, что он куплено на совместные деньги. Пусть подают в суд, оценивают. Отчуждение и конфискация может длиться не один год, просто так я ничего не отдам.

Кто из друзей-политиков поддерживает вашего мужа?

Ирина Луценко: Люди по сущности своей — трусливы, поэтому с нами опасаются общаться, как бы чего не вышло. Как правило, это знакомые с положением, при определенном статусе. Помощь никто не предлагает. Вокруг нас как выжженная земля – остались только самые верные люди. Но не могу огульно говорить о всех. Очень благодарна Мартыненко, Третьякову за безвозмездную материальную поддержку в международных судах.

Отдельное спасибо ветеранам органов внутренних дел за сбор средств на возмещение так называемых расходов на празднование Дня милиции в 2008-2009 годах. Это заслуга генералов: Владимира Евдокимова, Александра Эмбулатова, Павла Кононенко, Василия Слободяника и других. Благодарна за теплые слова экс-начальнику милиции Киева – генералу Виталию Яреме, который отметил, что они как профессиональные юристы не увидели ни одного преступления в действиях их министра Юрия Луценко. Бок о бок эти люди проработали с моим мужем пять лет в одной команде и ни разу не поставили под сомнение его приказы.

А также я благодарна простым милиционерам, которые поддержали эту инициативу, выделили из своего скудного бюджета деньги, тем самым выказывая свою поддержку и свое отношение к мужу как к министру, так и к человеку.

Благодарна тем простым людям, которые останавливают меня на улице, говорят теплые слова поддержки, желают выдержки и терпения мужу, мне и всем близким. Таких — тысячи. И в Харькове, и во Львове меня узнают и спешат выразить свою поддержку.

Отдельную благодарность хочу высказать и бютовцам – нардепам, которые часто приходят навестить Юру в суде. Александр Турчинов постоянно держит связь с мужем, особенно сейчас, в начале избирательной кампании. Григорий Немыря немало делает для нас на международной арене. Особо хочу отметить и роль Жени Тимошенко. Несмотря на ее нежелание заниматься политикой, политика уже заинтересовалась ею. У Жени – характер матери, есть особый стержень самодостаточной личности. Она достойно представляет Юлию Тимошенко, уверенно защищает ее на всех трибунах Европы и Америки, открыто говорит о политических преследованиях оппозиционных лидеров. Ее смелость вызывает восхищение.

Вы говорили, власть хочет уничтожить семью Луценко, как класс. Вы ощущаете это на своем бизнесе?

Ирина Луценко: У меня на фирме постоянно проходят проверки – УБОП, СБУ, налоговая и прочие контролирующие службы. Проверяют, платим ли мы НДС, не нарушали ли мы порядок получения лицензий и прочее. Я не могу сказать, что фирму целенаправленно уничтожают. Проверки есть, но проверяют сейчас всех. Даже на предприятия Порошенко пришло 9 проверок, а он - член Кабмина.

Если бы вы встретились с глазу на глаз с Януковичем, что сказали бы ему?

Ирина Луценко: В политике всегда есть обиды. Вы обижали Луценко (вспомните Франкфуртские события и фуражку с бутылкой на трибуне парламента), он вам напоминал о вашем шапкокрадстве. Это — политические баталии. Но суды во Франкфурте мы выиграли, правительство Германии принесло свои извинения Луценко (и сейчас именно Германия — активный защитник моего мужа на политической арене), а вы стали президентом европейской страны. Оставьте все обиды в прошлом, станьте же выше мести. Народ вас признал, по крайней мере, та ее часть, которая отдала вам свои голоса. И сейчас вы должны вырасти из тех коротких донецких штанов. Месть не красит вас.

Вот что я сказала бы ему. Но Янукович так и не стал президентом всей страны. Он по-пацански считает, что великодушие – это проявление слабости. Он не вырос выше уровня Межигорья, так и не понял, что добивать своих политических оппонентов как кровных врагов до гробовой доски не сделает его сильнее, не перечеркнет его сомнительного прошлого. Если сравнивать его с Ющенко, редкого труса и предателя, у Януковича, безусловно, есть стержень. Он как бульдозер идет к своей цели единоличного пользования Украиной, но эта цель – разрушительна и губительна.