Контракти.ua

В Альтернативной программе обновления образования Украины Вы предлагаете сократить контролируемый государством срок обучения и оставить всего лишь 6-летнюю обязательную школу. Это, мягко говоря, вызывает удивление, ведь только недавно в школах вводили 12-летнюю классную систему.

Алексей Греков: Речь идет об обязательности, обеспечивающейся государством. Начальную школу государство обязано обеспечивать и контролировать. На это у него достаточно средств, да и самим детям в этом возрасте ясно, зачем надо учиться. По определению ЮНЕСКО, грамотный человек — это тот, кто «может написать и прочитать короткий, простой текст на тему из своей повседневной жизни, понимая прочитанное и написанное». С этой задачей начальная школа справляется превосходно. Но дальнейшее обучение должно быть сферой ответственности детей и их родителей. Пока мы это не примем, пока за обучение детей будет отвечать государство, дети в массе своей учиться не будут.

Есть и вторая проблема: жесткий срок обучения. Это расхолаживает подростков в еще большей степени. Один ученик способен пройти два класса за полгода, другой и за два не пройдет один класс, — тем не менее, оба они закончат школу одновременно. Мотивирует ли это сильного ученика? Заставляет ли напрягаться слабого? Риторические вопросы.

Наша 11-летняя школа — это растянутая на 11 лет начальная ступень. Знания, которые когда-то давались в университетах в форме лекций и практикумов, сейчас преподаются в старшей школе методами школы начальной, избыточно и фрагментарно.

То, что мы изучаем в школе, — лишь одна миллиардная часть от всего объема знаний, накопленных человечеством. Кто решил, что эта часть важнее, чем любая другая? Есть, действительно, некий базис, который необходим для того, чтобы считаться культурным человеком. Но он должен быть освоен и глубоко усвоен, а не просто «пройден».

То есть гарантированный 6-летний минимум не отменяет дальнейшую возможность учиться, в том числе и бесплатно?

Алексей Греков: Безусловно. Просто срок обучения должен быть переменным: для одного — 8 лет, для другого 14, в зависимости от их способностей и желания. Государство, навязывая единый образовательный стандарт, в действительности ограничивает нашу возможность учиться. Мы впустую тратим самое продуктивное время, изучая то, что в дальнейшем нам не пригодится. И если в СССР это делалось намеренно: стране нужны были гениальные физики, химики и математики, и вся система работала на этот результат, — то теперь ситуация изменилась: гениальные ученые уезжают за границу, потому что здесь больше некому воспользоваться их знаниями и талантом. А система продолжает работать — «бессмысленно и беспощадно».

Пока государство будет всех кормить одинаково, пользы не будет ни детям, ни родителям, ни самому государству. Верхушка власти понимает: систему образования надо менять, потому что это черная дыра, сколько ни брось денег — они исчезают бесследно, ничего не меняется и не улучшается. Поэтому они бросают мало, и будут бросать еще меньше.

И какой выход из этого концептуального и финансового тупика?

Алексей Греков: Государство должно отвечать за базовое образование, то есть за 6-классную начальную школу. Обучение, как и во всем мире, необходимо начинать с 5-6 лет, когда дети получают базовые знания, играя. После 6 классов родителями принимается решение — продолжать ли обучение дальше или достаточно — можно идти работать. Да, как бы это страшно и кощунственно ни звучало для взрослых, надо дать детям право работать с 12 лет — с соблюдением всех норм и с разрешения родителей. В Эстонии, например, намерены разрешить детям работать официально с 6 лет. При этом тамошнее Министерство труда считает, что таким образом только защитит детей (в настоящее время официальный договор в Эстонии можно заключить только с 13 лет — ред.).

Парадокс в чем: дети порой работают очень много, особенно в сельской местности, но, с правовой точки зрения, они не являются полноценными гражданами и потому не могут претендовать на равную со взрослыми оплату своего труда. Налицо возрастная дискриминация. Но когда у ребенка появляется альтернатива — работать или учиться — это уже совсем другая ситуация. Конечно же, я не думаю, что все бросятся работать, скорее, таких будет меньшинство, но продолжение учебы будет уже сферой ответственности родителей и детей.

Я уже слышу возражения общественности: Вы нас хотите отбросить к уровню стран третьего мира?

Алексей Греков: А общественность может доказать, что те дети, которые заканчивают школу, соответствуют современным требованиям к знаниям и навыкам и больше готовы к работе, чем после 6-го класса? Зачем повышать пенсионный возраст и заставлять работать людей, которые зачастую уже не способны это делать, когда есть молодые люди, которые хотят и могут работать?

То есть вы предлагаете одновременно и снять нагрузку на бюджет? Но кем смогут работать эти дети с базовым образованием?

Алексей Греков: Ну, во-первых, есть много мелкой полезной работы: гулять с чужой собакой или поливать цветы, пока хозяева в отъезде. Так, как это делают их сверстники в других странах — работают на каникулах или во второй половине дня. Во-вторых, нужна специальная программа, лучше даже не государственная, а частная или общественная, — обучения подростков принципам ведения бизнеса на практике. Что-то вроде бизнес-инкубатора. В-третьих, экономика сейчас все больше «виртуализируется». Кому, как не подросткам осваивать этот новый мир? И если им понадобятся знания, которых они недополучили в школе, будьте уверены, они найдут их.

Создавая альтернативную программу обновления образования, к кому Вы апеллируете в первую очередь? На каких соратников рассчитываете?

Алексей Греков: Парадокс: существующая система образования не нравится практически никому, однако менять ее никто не торопится. Почему? Ответ: она удобна большинству. Детям, которые приняли правила игры: вы нас типа учите, а мы типа учимся. Родителям, которые используют школу, как камеру хранения. Чиновникам, которым вообще чуждо желание что-либо менять. И даже бизнесу невыгодно вкладывать в образование, поскольку, с одной стороны, государство не сделало ничего, чтобы эта сфера была привлекательной, а с другой стороны — система и так каждый год поставляет достаточное количество обученных индивидуумов, из которых можно выбрать более-менее умных и затем «подогнать» их под свои нужды.

Лишь небольшая часть родителей горит желанием что-то изменить, но для того, чтобы это сделать, надо создавать свою собственную школу, как в свое время сделали мы.

Алексей, Вы говорите, что государственная система образования готовит, прежде всего, исполнителей, а не творцов, то есть, я так понимаю, перед собой Вы ставили обратную задачу?

Алексей Греков: Когда говорят, что наши специалисты — лучшие в мире, я склонен верить. Беда в том, что у нас не готовят организаторов, способных создавать из разных специалистов продуктивные высокоэффективные команды. Ведь специалист — кто он такой? Это «решатель проблем», это человек, который прибежит на зов и вытащит вас из ямы, в которую вы провалились. А кто такой организатор-предприниматель? Это «создатель проблем». Он подобен человеку, который смотрит на гору и говорит: я хочу на нее взобраться. Что мне для этого надо? Какие ресурсы, люди? Какой маршрут надо выбрать? Он собирает команду специалистов и покоряет вершину. Без него остальные не справились бы, но и он бы без них не достиг ничего. И мы для себя поставили задачу: выращивать именно таких людей — организаторов-предпринимателей, которые освоят нелегкое искусство побеждать.

У нас для них есть свое название — бизнес-интеллигенция, или «интеллигенция деятельная», и у нас есть четкое понимание, как с первого по десятый класс это можно сделать. По нашему опыту и убеждению, 11-й класс совершенно не нужен. Мы могли бы выпускать готовых ко всем свершениям ребят после 10-го класса. И они преспокойно бы сдали ВНО и поступили бы в избранный вуз.

За счет чего Вы этого добились? В школе более насыщенная программа?

Алексей Греков: Мы сделали то, что пообещало, но так и не реализовало государство — индивидуальную профилизацию. Каждый старшеклассник у нас учится по одному из 26 официально утвержденных профилей, причем мы учитываем и результаты профориентационной диагностики, и склонности ребенка (в школе на 150 детей работают четыре психолога), и пожелания родителей. Но для того, чтобы в старших классах выстроить такую систему, в младших мы делаем все для того, чтобы базовые знания были усвоены. Есть такое направление в образовании — продуктивная школа. Всю вторую половину дня мы отвели под практическую и проектную деятельность. Только применяя знания, дети действительно учатся.

ДОСЬЕ

Алексей Греков — соучредитель одной из первых украинских частных школ — Школы «Афины», глава Всеукраинской ассоциации содействия развитию школьного образования. По образованию — металлофизик (Киевский политехнический институт). Школа изначально была задумана как экспериментальная площадка по отработке новых педагогических идей, но непосредственным поводом к ее созданию явилось нежелание отдавать подрастающую дочь в общеобразовательную систему. Так сперва в 1993 году появились курсы подготовки к школе «Академия дошкольных наук», из которых годом позже выросла Школа «Афины». Преподает информационные технологии. Сочинил более 30 пьес, которые уже 16 лет с успехом играют ученики и сотрудники Школы. Является экспертом в области образования международного уровня.

Продолжение читайте здесь