Баффету уже скучно делать деньги
Контракты UA открывают новую рубрику "Утренний кофе". В ней мы решили начать с Сергея Иванова-Малявина, шеф-редактора Контрактов. Почему с него? Шеф все-таки, а это что-то да значит. Кроме того, по роду своей деятельности Сергей Викторович обязан быть в курсе последних новостей. А не по роду – с ним просто интересно говорить, если он, конечно, захочет.
Контракты.ua: Одна из мега-новостей о том, что фонду Баффета Moody's на два пункта понизил кредитный рейтинг. Баффет признал, что сделал несколько глупых инвестиций, в частности в ирландские банки и в нефтяную компанию на пике ее цены. И на старуху бывает проруха?
Сергей Иванов-Малявин: Я думаю, что проблема Баффета в том, что ему стало неинтересно производить деньги. Его натуре гораздо ближе филантропия, а от операций на фондовом рынке он уже не получает кайфа. Веселому жизнелюбу Баффету сейчас гораздо естественнее, правильнее отдать 30 млрд в фонд Гейтсов, чем ещё раз их же заработать. И мне это совершенно понятно. Это не поза. Это не значит, что он не ценит этих денег. Нет, он ценит их ровно настолько, сколько они стоят. Способен ли Баффет делать новый бизнес, новые деньги? Да, при условии, что это будет ему интересно. Только интересное дело способно захватить его целиком, вернуть пристальность, цепкость и концентрацию. А сейчас он не может участвовать в гонке наравне с теми волками, которые за версту чуют запах падали.
Мне кажется, природа нынешнего кризиса особенно на нашем пост-советском пространстве, как раз в том, что многим крутым бизнесменам гораздо ближе филантропия, чем собственно добыча денег.
Сергей Иванов-Малявин: Интерес – это определенный диагноз, свойство характера. Это валентность человека. Либо он вступает в связь с этим миром, либо нет. Иногда это проблема человека, иногда того, чем он занят. Что сейчас делает Яковлев (создатель и бывший владелец ИД «Коммерсантъ»), создавая медиа-проект «Сноб»? Он делает то, что, наконец, спустя много лет, его увлекло.
А ты читал письмо девочки-редактора, которая сбежала из Сноба?
Сергей Иванов-Малявин: Это обычные рассуждения человека, оказавшегося не на своём месте, наблюдающего чужую непонятную новаторскую работу. Она могла бы точно так же критиковать работу пекарни, которая начала выпекать новые булочки. Ее отделяют от Яковлева не только семь этажей, а целое непонимание целого и нежелание создать что-то совершенно новое. И она правильно сделала, что ушла.
А тебе не кажется, что довольно часто возникают проблемы, когда исполнители на определенном уровне не хотят выполнять то, что от них требуют, потому что не видят задачи в целом и результат, к которому стремится в данном случае тот же Яковлев?
Сергей Иванов-Малявин: Но в таком случае они должны идти и создавать что-то свое, где они будут сами всё видеть и понимать. А так это их выбор: они согласились на промежуточную позицию исполнителя чужой воли, и у того же Яковлева просто нет времени на то, чтобы каждому объяснять, какую цель он преследует. Он реализует вызревшее в нём новое понимание. А исполнители, по иронии судьбы, воспитаны на стандартах и шаблонах Коммерсанта. Их учили те, кто учился на яковлевском Коммерсанте. Новый Яковлев противостоит себе же прежнему, окаменевшему в журналистские стереотипы. А эти девочки говорят ему, но как же, позвольте, ведь есть же общепринятые правила.
Все-таки как много сил надо на то, чтобы подняться над стандартами и шаблонами и создавать что-то новое…
Сергей Иванов-Малявин: Я не вижу в этом никакого геройства. Просто есть люди – так сказать мейнстрим, и другие, которые не могут работать по шаблонам. Они так видят. Видят, что шаблоны – мираж. Видят, что мейнстрим эта река, которая течет очень издалека, источник которой когда-то был новаторским. Новаторы - не герои. Это их способ жить спокойно. В согласии с собой. Радостно.
Но, послушай, ведь все равно для того, чтобы внедрить что-то новое, уйти от общего места нужны силы. Почему так много людей в молодости мыслят оригинально, нестандартно, а потом въезжают в стандарты и схемы?
Сергей Иванов-Малявин: Силы нужны. Проблема еще и в том, что любое дело, особенно когда разрастается, требует гораздо больше людей, чем имеется. Кроме тех, кто идет по призванию, приходят те, кто делает что-то только потому, что за это платят. И эти люди превращаются в невольников. И прелесть нынешнего момента в том, что бизнес съеживается и невольниками можно с легкостью расстаться. Только ведь они не на волю просятся, они отправятся на поиски новой клетки. Вот и все. А новое правильно начинать с единомышленниками. Не придется тратить столько времени и сил на переубеждение кого-то.
