Контракти.ua

Продолжение. Начало читайте здесь

Когда вы в январе приступали к работе с командой, то сказали, что, наверное, придется форсировать подготовку к первым еврокубковым матчам. Сейчас, когда пройдены «Бешикташ» и «Манчестер Сити», а затем последовало поражение во внутреннем чемпионате от «Днепра», возникают опасения, не миновала ли команда свой пик и сможет ли она на него вернуться?
Борис Игнатьев: Пика еще не было. Мы немножко изменили подготовку, чуть сократили, взяли за основу европейскую модель тренировочного процесса. Так получилось, что в государствах постсоветского пространства подготовительный период все время был растянут. Поэтому у нас была длительная возможность поднимать аэробную производительность, на нее накладывать специальную работу, потом – скоростные проявления.
Теперь, когда трех недель или месяца достаточно, чтобы набрать форму, важна игровая подготовка. Накопить километраж – это простое дело. Важно набрать определенное количество игр, выглядеть надлежащим образом с точки зрения восприятия игровых ситуаций. Потому мы взяли за основу модель игровой подготовки. В работе стало больше квадратов, различных игр. Также много времени уделялось игровым моделям – с чем мы столкнемся в обороне, при переходе из обороны в атаку и прочее. Занятия мы привязали к мячу, чтобы мяч стал основным фигурантом в нашей подготовке. Если бы у нас было больше времени, возможно, набегали бы побольше километров. Поэтому могу сказать, что мы ничего не форсировали, а пошли по графику подготовки европейских команд. Вместе с Юрием Павловичем мы побывали в «Челси», «Аяксе», «Реале», смотрели, как готовятся они. Не скажу, что мы для себя открыли что-то новое. Просто раньше у нас готовились по-иному.

Получается, новую систему подготовки вы внедрили в этом году?
Борис Игнатьев: Мы и до этого ее практиковали, просто сейчас взяли за основу. Тем не менее, у многих возникает впечатление, будто мы форсируем подготовку. Но форсаж – это когда минуя базовый этап, переходишь на скоростной режим работы. Если идти по этому пути, то команда все равно провалится, будет в психологической яме. Нам это ни к чему. Мы просто привязали всю работу к мячу, чтобы с первых матчей чувствовать себя наравне с теми командами, которые зимой играли регулярно. У нас должен быть паритет, мяч должен быть основополагающим в работе.

Перед матчем с «Манчестер Сити» вы назвали будущих соперников самой дорогой командой в Лиге Европы. Считаете ли вы ее самой сильной командой турнира?
Борис Игнатьев: Эта команда находится на третьем месте в чемпионате, который, по отзывам многих специалистов, является самым продуктивным, самым серьезным, там собраны самые великие футболисты. Я бы ни в коей мере не ошибался, называя во главе одного угла деньги. Но сейчас я пытаюсь исправить свою ошибку, назвав фамилии больших мастеров, которые представляют многие не последние сборные в мировом футболе сборные. Видимо, неправильно их оценивать исключительно по деньгам. Все остальное нас уже не должно волновать. Скажем, многие говорят, что плохо себя повел Балотелли. Но это проблема «Манчестер Сити», проблема отношения Балотелли к этой команде. Мы сделали все возможное, доиграли в полном составе. Потому пусть англичане разводят руками, почему так происходит.

Обыграв самого сильного из возможных соперников по Лиге Европы теперь важно настроиться на борьбу с остальными. К примеру, португальская «Брага» выглядит поскромнее по именам. Но не исключено, что она может быть более мотивированной, чем «МанСити»…
Борис Игнатьев: Сегодня вообще не стоит делить команды на слабых, средних и сильных. Есть группа команд, которые можно и которые мы обязаны проходить. Но гораздо большая группа соперников требует определенного вкладывания физической, нервной энергии, психических сил. Если на матч с ними не будет должной концентрации, добиться результата не удастся. К примеру, если до игрока дойдет, что «Брага» слабее, если он не пропустит через себя элементы подготовки и наивысшей концентрации на данный матч, то жди беды.
Уверен, что все команды, оставшиеся сейчас в Лиге Европы, требуют максимальной концентрации со стороны соперников. Команда характеризуется потенциальными возможностями и реализацией этих возможностей. Скажем, у одной команды огромные потенциальные возможности, а она не умеет их реализовать. Это не команда большого уровня. «Брага» обыграла «Ливерпуль», представителя большого чемпионата с хорошими мастерами в составе. Но в дни встреч с мерсисайдцами «Брага» была сильнее. Ей отведена была неделя, за эту неделю вытянулось все, что у португальцев есть не только в потенции, но и наяву.
Теперь наша задача – с 7-го по 14-е апреля надо сконцентрироваться всем. Как только два человека выпадут – считай, беда. Нужно, чтобы группа игроков, которые выйдут в стартовом составе и семь человек из резерва были мотивированы и подготовлены, прежде всего, в психологическом плане. Психология – это самый главный и больной, неизученный до конца вопрос. Можно выстроить возможности своей команды в плане тренированности, повышения уровня тренированности, выстроить тот или иной цикл, известно, как подвести команду к определенному матчу. Но как воздействовать на психику, как с точки зрения психологии управлять командой, вот это вопрос самый больной вопрос.

В нынешнем тренерском штабе «Динамо» собраны два совершенно разных поколения тренеров. Вы с Семиным представляете старую, советскую школу. Лужный с Ребровым – новички в тренерском корпусе. Как вы находите общий язык? Не так давно вы говорили, что современные тренеры отличаются от тренеров вашей эпохи нахальством…
Борис Игнатьев: Работая в любом коллективе, прежде всего, хочется завтра идти на работу. Приятно, когда у тебя есть удовлетворение не только от того, какую миссию ты несешь, а от того, что ты просто приходишь на работу. В нашем тренерском коллективе нужно упомянуть также о Валере Зуеве и Мише Михайлове. Это большие профессионалы, поигравшие на высоком уровне, поигравшие в футбол в хороших командах и представляющее нечто большее, нежели просто игру. Им помогает эта харизма, имя, заработанное в футболе. Оно дает им возможность разговаривать с футболистом с позиции знания предмета как такового. Футболист им верит. Он не может не верить, ведь перед ним стоит человек, который прошел все «от» и «до».
Второе – наш тренерский штаб не привык кичиться своими заслугами. Главная проблема у игроков, которые переходят из мастера в тренеры, что он пытается напомнить, дескать, я играл, а ты кто такой. Большинство людей не помнят, где и как ты играл. Это разное время, все равно, что «Мерседес» и «Жигули». Вроде машина – а отличается кардинально. Очень хорошо, когда тренер своим примером показывает, как надо бить по воротам, давать пас. Такие вещи хорошо воспринимаются. Но Лужный с Ребровым никогда этим не пользуются, не ставят на колени игроков, с которыми они работают. Дескать, я был такой великий, играл в «Арсенале», а ты где – это исключено.
Следующий момент – у нас четко определена внутренняя установка, что сегодня мы помощники Юрия Семина, и делаем все возможное, чтобы этот штаб решал поставленные задачи. Нет антагонизма, что это не так. А если рабочий спор и существует, то он никогда не происходит на публике, при игроках, а в стенах определенного заведения, где есть смысл «торговаться» в том или ином направлении. Это еще раз говорит о том, что их внутреннее достоинство позволяет верно расставлять акценты в работе. Интеллект дает им способности, право и возможности вести себя таким образом. Поэтому мне с этими молодыми тренерами интересно работать. Они любят и знают работу. У нас есть четко расписанные вещи и направления, кто за что отвечает, кто заменяет друг друга, дублирует. Есть голова, а все остальное – туловище, руки, ноги, образно говоря, - они работают от того, что подает сигнал. И ни в коем случае не убивается творческое начало. Думаю, со временем мои более молодые коллеги будут хорошими тренерами.

Когда-то вы сказали, что в 90-е годы в постсоветском футболе наступила эпоха тренеров-доставал. Сейчас это время, наверное, в прошлом. Но мне кажется, что само появление этих «доставал» породило дефицит квалифицированных кадров в тренерском корпусе...
Борис Игнатьев: Не могу сказать об украинском футболе, хотя многих тренеров здесь знаю, со многими в минувшие годы работал, у нас были тесные контакты, и мне нравилось, как здесь работают. У каждого были свои моменты, о которых можно говорить как негативно, так и положительно. Можно дискутировать, но в целом в Украине тренерской профессией занимаются люди от футбола, как, к примеру, Лешка Михайличенко, Паша Яковенко. Они сами были хорошими мастерами. Хотя есть люди, которых мог бы назвать, но не хочу обижать их родственников, которые не очень связаны с футболом, однако свой след здесь оставили. Много было таких людей, которые как раз в духе времени считались, они даже не скрывали что футбол – это интересная вещь, творческая, больше занимались тем, чтобы достать, пробить. Это тоже нужно, без этого команда тоже не может существовать.

К критике в Украине вы, в принципе, должны привыкнуть. Вспоминаю, когда Юрий Семин был назначен тренером «Динамо» впервые, брал комментарий по этому поводу у бывшего защитника команды Стефана Решко. Он сказал, что тренировать «Локомотив» и «Динамо» – совершенно разные вещи. Йожеф Сабо постоянно утверждает, что не понимает функции Алиева на поле в командах Семина. Иными словами, вас постоянно, хоть и не прямо, но упрекают. Такого рода критику воспринимаете болезненно?
Борис Игнатьев: Нет. За столько лет работы  я научился понимать, что у любого футбольного тренера есть баррикады. По одну сторону все за тебя, а по другую – все против. Так будет всегда, как бы ты не играл. Выиграешь 2:0, спросят, почему не забили пять. У меня всегда к этим людям другое отношение. Проще всего взять команду, начать с ней работать, выигрывать и слушать, что люди говорят. Когда ты не участвуешь в этом процессе, остается только говорить. При этом важно критиковать конструктивно. Говоря «а», надо говорить «б». Лишь тогда это будет конструкция. Все, кто является оппонентами, должны давать деятельные советы, а не просто заниматься констатацией.

Для вас важно общественное мнение?
Борис Игнатьев: Для всех оно важно, для этого мы и живем, и работаем. Художник нарисовал картину, повесил ее на выставке, он ждет, что о его работе скажут. Хотя для него важна его личная оценка. У каждого есть какой-то свой круг людей, которому он доверяет. Если он будет прислушиваться ко всем, то это будет пустое дело. На каждое высказывание реакция должна быть проста. Человек имеет право на высказывание, но это не значит, что от его высказывания зависит моя работа, моя жизнь.