Контракти.ua

По материалам еженедельника  КОНТРАКТЫ

Нацбанк издал постановление, дающее ему право менять курс гривни по собственному усмотрению. НБУ начал подготовительную работу к снижению курса доллара?

— Политика Нацбанка не меняется вот уже более двух лет — с момента ревальвации в апреле 2005 года. Курс гривни по-прежнему привязан к доллару и остается стабильным. Я всегда был против ревальвации валюты: последствия от такой политики для развивающихся стран, как правило, плачевны. Однако если рассматривать курсовую политику НБУ на протяжении последних двух лет, стоит признать, что банк сделал правильные выводы из эксперимента-2005.

В принципе, в нынешних условиях замораживание номинального курса в целом отвечает потребностям экономики. Изменение фиксированного курса было бы необходимо, если бы курс доллара на протяжении последних лет оставался стабильным. Нацбанку в этом случае стоило бы девальвировать гривню. Однако доллар дешевеет по отношению к большинству мировых валют, поэтому нет особой необходимости девальвировать национальную валюту. Гривня дешевеет вслед за долларом.

Зачем НБУ реагировать на такие изменения и что-то предпринимать, если это делает мировой рынок? Мы же не реагируем на колебания курса австралийского доллара. Если гривня привязана к доллару, то у нас изменяется курс евро и других валют. Если бы мы были привязаны к евро, изменялся бы курс доллара. Важно, чтобы курс гривни оставался неизменным в привязке к одной из валют.

Все, что может произойти, если привязать гривню не к доллару, а евро, — это изменение системы координат. Экспортеры, работающие с Европой, будут получать фиксированный доход, а те, кто продает продукцию за доллары, начнут зарабатывать меньше. Где экономическое объяснение такому перекосу, почему на одних надо давить, а других поддерживать?

Считаю, что НБУ пока должен ориентироваться прежде всего на состояние экспортных отраслей, и все действия банка и правительства должны быть направлены на улучшение их положения. То есть при неизменных условиях мы должны постепенно девальвировать гривню. Хотя такая позиция многим не нравится.

Почему экономика должна подстраиваться под нужды экспортеров?

— Экспорт — это 60% нашей экономики. В переходных экономиках вообще очень слабый внутренний спрос, и компенсировать его может только внешний платежеспособный покупатель. Это же способствует увеличению поступлений валют, необходимых экономике для закупки новейших технологий. Таким образом, на данном этапе для Украины нет другой альтернативы, кроме как принять на вооружение опыт Китая и Южной Кореи — изготовлять продукцию на экспорт при малоемком внутреннем рынке. Раз нет спроса внутри страны, Украина на нынешнем этапе формирования экономики может развиваться лишь за счет продажи своей продукции в другие страны. Однако, безусловно, это является временной мерой.

За счет привязки гривни к доллару при его падении выигрывают экспортеры, торгующие с зоной евро. Для экспортеров, продающих продукцию за доллары, ничего не изменилось — они отгрузили продукции на $100 и получили 505 грн. А экспортеры, торгующие с Европой, получили больше. Мы стимулируем экспорт в Европу. Интересы США и Украины сейчас совпадают. Америка всячески борется за свое место в мировой торговле, девальвируя свою валюту. А из-за привязки номинального курса гривни к доллару Украина автоматически следует в фарватере этой политики США, что ей на пользу. Это смягчает фактическую фиксацию курса гривни на протяжении последних двух лет.

Что произойдет, если привязать гривню к корзине валют?

— Привязка к корзине валют ничего хорошего экономике не дает. В развитых странах такая привязка никогда не применялась. Основной вопрос — каким должен быть алгоритм формирования корзины. Если мы привяжем гривню к нескольким валютам, придется постоянно реагировать на изменения кросс-курсов валют и их соотношение в корзине в зависимости от колебаний экспорта-импорта в различных странах. Мы просто запутаемся. Я вижу в привязке к корзине только одно — появление ненужных проблем. К тому же привязка гривни к доллару имеет огромное антиинфляционное значение. А если гривня будет привязана к корзине валют, начнут, например, существенно меняться цены на недвижимость, продукты внутри страны, рынок начнет искать новую фиксированную меру стоимости, что в любом случае приведет к завышению цен для компенсации валютных рисков. Таким образом, любое переформатирование рынка ведет к его дестабилизации и инфляции.

В какую валюту сейчас выгоднее вкладывать деньги?

— Если в краткосрочном периоде, то этот вопрос не ко мне, а к главам Центробанка ЕС и Федеральной резервной системы США. В долгосрочном периоде абсолютно безразлично, куда вкладывать. Евро и доллар — сиамские близнецы, они периодически дорожают и дешевеют по отношению друг к другу: несколько лет назад за евро давали 80 центов, сейчас, напротив, доллар стоит 80 евроцентов. Две валюты неразрывно связаны, нельзя избежать риска, убежав из доллара в евро. А крушение любой из валют непременно приведет к развалу глобальной финансовой системы. Поэтому центробанки развитых стран делают все, чтобы доллар как можно дольше оставался мировой валютой.

Почему вы так часто критикуете международные организации вроде МВФ и Всемирного банка?

— Все просто: нашу экономику можно было бы назвать успешно развивающейся, если бы рост ВВП в Украине составлял хотя бы 10% в год. Ведь наши 6-7% на фоне европейских 4-5% — это фактически топтание на месте. Чтобы догнать Европу, мы должны расти темпами не меньше 15% в год. Нынешний фетиш МВФ и ВБ — таргетирование инфляции, которое в переходных условиях невозможно применить без ущерба экономическому росту. Как только страна начинает развиваться, ей сразу говорят: у вас, мол, слишком большой рост денежных агрегатов, который приведет к ускорению инфляции.

А вы приводили им пример 2002 года, когда при 42% росте денежной массы дефляция была 2%?

— Приводил, они чуть поутихли, но спустя какое-то время начали рассказывать, что не надо давать расти денежной массе — нужна гибкость курса, ревальвация, стоит отпустить курс гривни, тогда в экономику вольется меньше денег.

Но у нас в экономику пока много денег и не заходит. Состояние экономики отражает торговый баланс, который у нас за последний год составил -$4 млрд. Пока эта разница покрывается за счет трансфертов капитального характера — займов или продаж банков. Но это лишь временный приток капитала, НБУ не должен на него реагировать.

К тому же если мы поменяем курс, это ослабит позиции национальных производителей и усилит позицию импортеров. Ревальвация поменяет структуру цен внутри страны — кто поднял цены, никогда их не уменьшит. В итоге вместо снижения инфляции в переходных экономиках мы будем получать только ее рост.

Чем еще опасна ревальвация? Инвесторы, вкладывающие деньги в Украину, ориентируются на макроэкономические показатели, которые были накануне их прихода, и рассчитывают, что эти показатели не изменятся. Если вы пришли, а курс обвалился, вы оказываетесь в совершенно иной стране с другими условиями работы.

Международных экспертов тоже можно понять — они опираются на теорию, которую пока невозможно опровергнуть. Мы в целом с теорией согласны, но не согласны в деталях. Политика, на которой настаивают международные эксперты, неверна по отношению к переходным экономикам. Если к нам приходит зарубежный инвестор, мы по определению обязаны увеличить денежную базу, выкупить у него валюту, дать ему гривни, чтобы он вложил их в национальную экономику. Классический пример — Китай: были годы, когда монетарные показатели в Поднебесной росли на 350% за год, а инфляция не выходила за 7%. Инфляцию провоцирует не сам по себе рост денежных агрегатов, а то, каким образом расходуются деньги.

В Украине и без того низкая монетизация (отношение денежной массы к ВВП. — Прим. Контрактов). Чтобы экономика росла, необходимо постоянно вливать в нее деньги, а у нас на корсчетах НБУ $12 млрд остатков, как было несколько лет назад. Хотя за этот период активы банковского сектора выросли в несколько раз.

Как вы считаете, если нынешний глава НБУ Владимир Стельмах покинет свой пост, курсовая политика останется прежней?

— Украина еще находится на той стадии развития институтов власти, когда они очень сильно зависят от личности. Боюсь, что с приходом на пост главы НБУ нового человека может измениться не только валютно-курсовая, но и политика НБУ в целом. Так как экономических школ в Украине в общем-то нет, все будет зависеть только от личных взглядов новичка. И у нас, скорее всего, будут применять рецепты, явно не противоречащие советам мирового сообщества. А это означает одно: плавающий курс, ограничение денежных агрегатов и другие смирительные рубашки. То есть роста нам в этом случае не видать. Так что желаю Стельмаху сидеть в своем кресле как можно дольше и проводить нынешнюю политику.

Почему вы ушли из Нацбанка?

— Из-за противоречий, связанных с функционированием валютного рынка и участием в нем НБУ. Спорили с Владимиром Стельмахом, к компромиссу так и не пришли.

А вас не зовут обратно?

— Нет.

Сейчас Кабмин может влиять на Нацбанк?

— Политики заняты своими делами, им сейчас не до отдельных институтов. Сейчас как раз то время, когда в работу Набцанка очень мало вмешиваются.

Может ли экспортное лобби в Кабмине добиться девальвации?

— Думаю, что нет. Они сейчас молятся о том, чтобы не было второй ревальвации. Ведь Александр Савченко (зампред НБУ. — Прим. Контрактов) своими заявлениями готовит рынок к тому, что апрель-2005 вот-вот повторится.

---

Карьера экс-банкира

22 ноября 1948 г. — родился в Кривом Роге

1978 г. — экономист, заместитель управляющего отделением Внешторгбанка СССР в Киеве

1978 г. — окончил Киевский государственный университет им. Т.Г.Шевченко

С 1991 г. — стажировки в зарубежных банках и МВФ

1992 г. — председатель правления Государственного экспортно-импортного банка Украины

2004 г. —председатель правления КБ «Банк Москвы»

1996 г. — директор департамента валютного регулирования НБУ

Февраль—август 2005 г. — заместитель председателя НБУ (блок денежно-кредитной и валютно-курсовой политики)

2006 г. — советник министра экономики

 

Видео: Валюта - ловкость рук и никакого мошенничества 

{flv}10_10_2007{/flv}

Источник: Youtube