Что будет делать Киев с Донбассом в случае провала переговоров? Существует ли "план Б"?
Павел Казарин: Президент Украины рассуждает так, будто речь идет о гражданском противостоянии. В котором Россия выполняет всего лишь роль модератора и переговорщика. Но все эти слова теряют всякий смысл именно потому, что Украина – жертва вторжения, а не регионального сепаратизма. Давайте допустим, что украинское руководство, на самом деле, все понимает.
Уход украинских войск – это лишь промежуточный этап. Дальше должна быть узаконена "народная милиция" на Донбассе. Отдельное судопроизводство. Начаться прямой диалог Киева с Донецком и Луганском. И, в конечном счете, после всего этого Украина будет иметь символический, а не реальный суверенитет над Донбассом. Большего от минских соглашений Украина не получит.
Вы прочли краткий пересказ интервью Алексея Чеснакова. Соратника Владислава Суркова. Того самого Суркова, который занимается в Кремле украинским направлением. Предельно лаконичное. Довольно скупое. Без эмоций. Всего лишь перечисление российского райдера. Список требований к Украине. После выполнения которых Киев все равно получит "символический, а не реальный суверенитет". Потому что контроль над границей Москва намерена передавать лишь своим марионеткам, но никак не Украине.
Интервью российских спикеров – это то, что нужно читать, чтобы не впадать в иллюзии. Они куда реалистичнее, чем любые заявления украинских спикеров. Включая недавнее заявление Владимира Зеленского про три этапа прекращения войны: прекращение огня, примирение людей, реальная реинтеграция. Одна проблема – в его описании реальности нет России.
Президент Украины рассуждает так, будто речь идет о гражданском противостоянии. В котором Россия выполняет всего лишь роль модератора и переговорщика. Но все эти слова теряют всякий смысл именно потому, что Украина – жертва вторжения, а не регионального сепаратизма.
Давайте допустим, что украинское руководство, на самом деле, все понимает. И что все эти шаги – всего лишь попытка выставить Россию агрессором. Доказать западу, что Москва не идет на компромиссы и не заинтересована в урегулировании. И в рамках этой переговорной попытки – вернуть домой максимально возможное число пленных и политзаключенных.
Но почему в Киеве уверены, что в Кремле не просчитали такую возможность? И почему Банковая убеждена, что в случае неудачи ей удастся вернуться к прежнему статус-кво? Тому самому, когда вялотекущая война вдоль линии фронта была платой за право Украины на будущее.
И что будут делать в Киеве, когда окажется, что политика кота Леопольда не работает? Что Москва не идет на уступки? Что она воспринимает переговоры лишь как обсуждение условий сдачи?
Как Киев будет выходить из переговоров? При этом сохраняя себя в Минском процессе? Том самом, к которому привязаны санкции запада против российской экономики? Те самые санкции, которые западные страны давно бы хотели обнулить?
Почему Банковая убеждена, что ей удастся проскочить в игольное ушко? Чьи гарантии у нее есть? Кто обещал ей в Европе, что "попытка – не пытка" и что опция "хуже не будет" за ней сохраняется?
И что будет делать Киев с Донбассом в случае провала переговоров? Окружит стеной? Но это никак не усилит украинскую устойчивость. Просто потому, что Донбасс – это инструмент дестабилизации Украины. Москва просто будет экспортировать Донбасс в другие области страны.
В этом и состоит главная проблема. Заявления российских спикеров максимально прагматичны. Они не оставляют никакого пространства для иллюзий. А заявления украинских спикеров не имеют ничего общего с реальностью. И со стороны напоминают лишь попытки карточного блефа с целью ввести противника в заблуждение.
Но почему кто-то думает, что это должно сработать? И почему кто-то уверен, что Украине удастся встать из-за карточного стола без потерь?
Автор: Павел Казарин, журналист
