Почему деньги не должны делать деньги
Неискоренимая жадность человека» — так охарактеризовал Джордж Сорос причины мирового финансового кризиса. Он же когда-то говорил: «Человек, у которого есть только миллиард долларов, всегда чувствует себя гораздо беднее того, у кого пять миллиардов». Жадность, породившая перепроизводство самого ходового товара современности — денег, не только станет причиной многих кризисов в обозримом будущем, но и, вероятно, похоронит всю нынешнюю экономическую систему.
Золотое правило капитализма «Деньги должны делать деньги» оказалось ловушкой, в которую попала мировая экономика. Сейчас масса выпущенных в обращение долларов (только одной из мировых валют!) в несколько раз превосходит суммарную стоимость реальных мировых активов. А ведь кроме денег в обращении находится множество их суррогатов...
Главный инструмент размножения денег в экономике — банковский процент. Период времени, необходимый для удвоения размера вложенной суммы, при 3% годовых составляет 24 года, при 6% — двенадцать лет, при 12% — шесть. Дотошные математики подсчитали, что если бы кто-нибудь вложил один доллар в год Рождества Христова с 4% годовых, то в 1750-м на вырученные деньги он смог бы купить золотой шар весом с Землю.
В 1990 году он имел бы уже эквивалент 8190 таких шаров. Очевидно, что в длительной перспективе выплата процентов как математически, так и практически невозможна. В нынешнем виде банковская система существует менее двухсот лет, период активного кредитования — еще меньше, но количество денег в экономике уже зашкаливает и порождает кризисы, которые происходят все чаще. Неслучайно быстрый рост денежной массы начался в 1930–1940-х годах, когда банковская система стала диктовать правила игры экономике, а бизнес окончательно принял правила игры «в пирамиду»: компании, развивавшиеся на заемные деньги, существенно опережали те, что опирались на собственные ресурсы. По оценкам Международного банка реконструкции и развития, в 1990-х годах размер денежных операций в мировом масштабе в 15–20 раз превышал ту сумму, которая практически необходима для ведения торговли, то есть для товарообмена. Деньги потеряли одну из основных своих функций, они больше не являются эквивалентом труда. Кстати, по той же причине пришлось отказаться от золотого стандарта: чтобы обеспечить нынешнее количество денег золотом, оно должно встречаться в природе не реже железа.
Интересно, что религиозные и политические лидеры разных времен — Моисей, Аристотель, Иисус, Магомет, Лютер и Ганди — интуитивно понимали опасность роста денежной массы и пытались устранить социальную несправедливость, вызываемую постоянным взиманием процентов. Аристотель писал в своей «Политике»: «Ростовщика ненавидят совершенно справедливо, ибо деньги у него сами стали источником дохода, а не используются для того, для чего были изобретены. Ибо возникли они для обмена товаров, а проценты делают из денег еще больше денег. Проценты — это деньги от денег, поэтому ростовщичество всего противнее природе из всех родов занятий». Первый Никейский собор, состоявшийся в 325 г. от Р. Х., запретил всем духовным лицам взимать проценты. В 1139-м Второй Латеранский собор постановил: «Кто берет проценты, должен быть отлучен от церкви и принимается обратно после строжайшего покаяния и с величайшей осторожностью». Такие запреты сделали ведущими европейскими банкирами евреев, которые немало пострадали из-за непопулярности профессии в обществе. Позднее к ним присоединились сиенские и другие итальянские банкиры, поэтому большинство терминов в банковской сфере родом из еврейского и итальянского языков.
Как бы то ни было, великие люди, отрицая «великий процентный путь» человечества, ничего стоящего взамен не предлагали. Лучшие умы современности пока тоже не породили жизнеспособной концепции остановки денежного вала. А он растет, порождая все новые проблемы. Одна из них — инфляция. Еще сто лет назад пятнадцать долларов в неделю считались в крупных американских городах очень приличным заработком. Другая проблема связана с тем, что деньги пока все же не научились размножаться в абсолютном вакууме. Бурный рост денежной массы должен сопровождаться хоть каким-то ростом производства. И производство растет — теперь уже не столько для удовлетворения реальных потребностей людей, сколько для обслуживания роста денег. Жители развитых стран уже меняют машины в два раза чаще, чем двадцать лет назад. Но у такого пути развития есть естественный предел: даже если у тебя два автомобиля, менять их раз в месяц не будешь. Поэтому наряду с финансовыми мир ждут и «перепроизводственные» кризисы в самых разных отраслях. При этом половина населения Земли недоедает — сказывается принцип концентрации «новых» денег в руках немногих бенефициаров нынешней системы (по разным оценкам, их около 10% населения, при этом основное богатство сосредоточено в руках 0,1% жителей планеты). Картину органично дополняет связанное с ростом производства ухудшение экологии.
Жадность — это плохо. Но именно жадность человеческая во все времена являлась двигателем прогресса. Вопрос, является ли гибель человечества в социальных конфликтах или из-за плохой экологии неизбежным венцом прогресса, становится очень актуальным. Пока ответ на него не получен, древнесирийское божество Мамона может быть довольно численностью верующих.
Текст: Андрей ЗАЙЦЕВ, Контракты
