Человек как фактор, или Любой ценой
Когда после очередной трагедии говорят о «человеческом факторе», становится быстро понятно, что других-то факторов, в общем, и нет. О том, что мир меряется человеческой меркой, было известно по крайней мере двадцать пять веков назад, когда Протагор заявил свое знаменитое: «Человек есть мера всех вещей, существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Причем человек не только мера, он же и измеритель.
Гибель людей при посадке самолета в аэропорту Шереметьево не стала исключением. Еще до заключения специалистов о причинах беды, как это водится, были розданы оценки и прозвучали объяснения. И степень их совпадения с реальными обстоятельствами интересует далеко не всех, кому-то важнее успеть первым предложить свою мерку.
В случае с «Суперджетом» человеческого действительно больше, чем в подобных несчастных случаях.
Начать с того, что SSJ 100 изначально был «президентским» проектом: российская машина должна была потеснить на мировых рынках лидеров в сегменте региональных пассажирских самолетов – канадскую компанию «Бомбардье» и бразильскую «Эмбраер». Что это значит в российских условиях, понятно: средств и административных усилий по продвижению проекта не жалели, политика опережала экономику. Итальянская Alenia Aeronautica вошла соакционером в компанию по продаже будущего чуда техники, и Берлускони, друг Путина, поучаствовал в рекламе наряду с президентом России. Правда, в Италии все обстоит несколько иначе, чем в России: если SSJ 100 буквально навязывались российским авиакомпаниям, в Италии на конкурсе национального авиаперевозчика Alitalia «Суперджет» проиграл опытному бразильскому конкуренту. Сырую машину покупатели брать не хотели.
Чисто человеческим фактором объяснили крушение SSJ 100 в Индонезии в 2012 году во время демонстрационных полетов: в сложной горной местности неслаженно сработали экипаж и диспетчеры. Но по репутации и без того проблемной техники был нанесен серьезный удар, да еще и Владимир Путин стал охладевать к проекту: его подвели, а национальный лидер такого не любит. На горизонте замаячил другой любимец российских властей: МС-21, расшифровывается все это ни много нимало «Магистральный самолёт XXI века», новая бездонная бюджетная бочка. На все амбициозные проекты денег не хватит, и не хватать стало именно «Суперджету», хотя в него уже ввалили к тому времени около двух миллиардов долларов.
Потом по самолету ударил и другой любимый путинский проект – аннексия Крыма с последующим вторжением на Донбасс. Поскольку львиную часть комплектующих закупали за рубежом, режим санкций сделал проблемным изготовление и ремонт техники с большой долей импорта. Человеческий фактор? Вполне.
В нынешней истории тоже много моментов, где наверняка не обошлось без пресловутого фактора. Почему «Суперджет» оказался в центре стихии, хотя была возможность избежать вхождения в грозовое облако? Почему удар молнии вывел из строя бортовую электронику, хотя современные самолеты к такого рода случаям обычно хорошо подготовлены? Почему садились с полными баками горючего, сильно увеличивая вероятность аварии: тяжелую машину трудно сажать вручную, а риск воспламенения возрастает. Почему пилоты не смогли осуществить чистую посадку, хотя их этому учат: именно в результате «козления», прыжка самолета после первого прикосновения к взлетной полосе, подломилась правая стойка шасси и начался пожар. Почему самолет, совершающий аварийную посадку в одном из главных аэропортов России, не встречали спасательные службы, а «взлетка» не была залита пеной, препятствующей воспламенению? И хотя паника на борту наверняка увеличила число жертв, это самый человеческий из факторов, который почему-то больше всего обсуждается, тут как раз сложно винить людей, оказавшихся лицом к лицу со смертью.
Нисколько не преуменьшая российской специфики трагедии, следует указать, что в тот же день, когда случилась катастрофа в Шереметьево, The Wall Street Journal опубликовал статью о том, что руководству компании «Боинг» были известны проблемы в управлении самолетом Boeing 737 MAX задолго до катастроф в Индонезии (29.10.2018, 189 погибших) и в Эфиопии (10.03.2019, 157 погибших). Лишь после эфиопского случая авиастроители стали откровеннее с авиакомпаниями, приобретающими их продукцию, а в систему управления были внесены необходимые коррективы. Репутации «Боинга» нанесен огромный урон, но вряд ли от этого легче родным и близким погибших.
Сейчас в разработке машин все большую роль играют машины, и нередко управляют созданными машинами тоже в значительной степени не люди. Исключите из всех процессов людей – вот и не станет человеческого фактора. Но тогда не станет и человека. Немыслимая цена.
Как тут не выпить, без тоста.
Налил и немедленно выпил – Леонид Швец
