Чего не сделал Нацбанк, чтобы избежать кризиса, и что было сделано, чтобы его усугубить
Как в 1998-м, так и 11 лет спустя, слабое звено банковской системы — Национальный банк. По большому счету его даже неправильно называть «национальный», поскольку он не защищает экономические интересы страны. Скорее наоборот.
Нет ничего удивительного в том, что банкиры извлекли из кризиса приятные для себя уроки. Вкратце выводы таковы. Во-первых, нельзя кредитовать население без первоначального взноса. Во-вторых, опасно привлекать депозиты с правом снятия в любой момент. В-третьих, нужно строже подходить к оценке заемщиков и расширить права кредиторов по изъятию залогов. Вот, собственно, и все.
Хочу напомнить уроки, извлеченные из кризиса 1998 года. Первое — нельзя удерживать фиксированный валютный курс за счет золотовалютных резервов. Второе — опасно покупать облигации Минфина с высокой доходностью. Третье — нельзя увлекаться торговлей ценными бумагами на фондовом рынке.
На первый взгляд, между 1998-м и 2009-м ничего общего. На самом деле их объединяет попытка бороться со следствиями, а не с причиной. Мы ни в коей мере не претендуем на истину в последней инстанции и вряд ли способны назвать исчерпывающий список причин, но одна из них лежит на поверхности.
Как в 1998-м, так и 11 лет спустя, слабое звено банковской системы — Национальный банк. По большому счету его даже неправильно называть «национальный», поскольку он не защищает экономические интересы страны. Скорее наоборот. Его неуклюжие действия усиливают негативные тенденции в экономике. К тому же НБУ не очень способен учиться на своих ошибках.
После кризиса 1998-го стало очевидно, что финструктуры нуждаются в жестком контроле. Крах банка «Украина» напоминает банкротства Надра Банка, Укрпромбанка и других финучреждений. Из агропромышленного банка сначала одна группа акционеров вывела капиталы, потом вторая, оставив вкладчиков с ворохом обесценившихся государственных бумаг, подешевевших зданий филиалов с устаревшей оргтехникой. Скромно умолчу об участии банковского капитала в политических проектах. Едва не сошел с рельс Ощадбанк — тогда его спас Всемирный банк и гарантии государства. Но почему после тех событий НБУ не смог уследить хотя бы за первой десяткой банковских учреждений в 2008-м? Ладно уж мелкие банки, но крупные наверняка можно было проконтролировать. Ведь полномочия Нацбанка после промахов 1998-го были существенно расширены, его независимость усилена. А результат оказался все тот же.
В том же году отток средств иностранных инвесторов с фондового рынка, совпавший с распродажей ОВГЗ, спровоцировал обвал гривни. Через десять лет нерезиденты проделали такую же операцию, только масштабнее и техничнее. Горячие деньги вкладывались не только в ценные бумаги, но и в банковские кредиты, недвижимость. В долгах погрязла вся страна. И нет ничего удивительного в том, что как только наступил момент истины, Украина оказалась на грани дефолта. Хотя множество стран с намного большей долей внешнего долга в ВВП чувствовали себя превосходно.
Последнее предупреждение Украина получила в 2004-м. Даже при благоприятном внешнем фоне отечественная финансовая система требовала защиты от спекулятивных атак. И самый простой способ усложнить жизнь любителям быстрых денег — отказаться от фиксации валютного курса, взяв под контроль инфляцию. Надо признать, что НБУ так и сделал, но только после того, как деньги начали выводить из страны. И «удачно» выбранный момент превратил критическую ситуацию в катастрофическую. Все спекулянты, хорошо заработавшие на кризисе, просто обязаны поделиться прибылью с Нацбанком. Таковы правила азартных игр. Когда в казино выигрывают миллионы, крупье получает несколько тысяч на чай.
И вряд ли смена руководства НБУ — единственный выход из ситуации. Должен измениться сам смысл работы Нацбанка. Из некой отраслевой ассоциации он должен превратиться в полноценное государственное учреждение, защищающее прежде всего интересы экономики и граждан страны, а не частный банковский капитал, уже на 40% иностранного происхождения. Почему даже ФРС США наделена функциями защиты потребителей, а НБУ нет?
Кстати, сейчас в Соединенных Штатах обсуждается законопроект, предусматривающий создание единого финансового регулятора — Агентства финансовой защиты потребителей. Ему планируется передать контрольные функции ФРС над банками. И это, заметим, в стране, где клиенты итак чувствуют себя в полной безопасности.
Ну а что должны сделать отечественные финучреждения? Лучше всего цели сформулировал президент. Только не наш — американский. «Банки должны помочь восстановить национальную экономику, поскольку многие из них были спасены на средства налогоплательщиков страны», — заявил Барак Обама. И тут же предупредил финансистов, что не позволит их лоббистам мешать реформам, которые необходимы для защиты американского народа.
Такое впечатление, что Барак Обама президент не США, а, например, Беларуси. Более того, он обвинил банкиров в создании кризиса. Кто бы мог подумать, что в Америке первые лица могут устраивать выволочку финансистам? Риторику нашего президента и вспоминать не хочется. Неудивительно, что даже во время финансового кризиса уровень доверия населения США к Бараку Обаме выше, чем у любого кандидата в президенты.
Текст: Дмитрий ГОНГАЛЬСКИЙ, главный редактор журнала «Личный счет»
